Рыбный Мурман. 1995 г. Январь.

боевых действий № 4 (4552) 27 января - 2 февраля 1995 года 9 r n n n n r r Y Y Y r r Y Y Y Y Y n n n n n n n n n Q J M n r r r r r r ^ ^ кументов разговариваем с дежурным офицером. - Как в Грозном? Война, увидите сами. - У вас-то, в Назрани, спокойно? - У нас-то спокойно... Где же вас разместить? Гостиница переполнена: журналисты, депута­ ты. - Да мы можем и на полу, не волнуйтесь! До гостиницы на старом “жигуленке" нас везет милиционер. Из разговора с ним узнаем, что скры­ валось за произнесенным со странной интонацией словом “спокойно“ . Нет, боев здесь не бывает, но... Несколько дней назад пьяные российские сол­ даты обстреляли из БТРа мирный назраньский дом. Совершенно беспричинно. Крупнокалибер­ ный пулемет. Четыре трупа. Слушаем молча. Не­ возможно поверить. Не верим. Впоследствии поверить пришлось. В моем распоряжении оказались офи- ц и ал ьные с)окумен ты пр окур атуры . Ингушетии. Страшная правда. Переночевав на грязном полу в холле перепол­ ненной гостиницы (одно название), мы вышли на площадь у автостанции. Мустафа не подвел. Здо­ роваемся, садимся в машину, едем. На войну. Дорога разбита танками, которых в иной день в сторону Грозного проходит здесь до нескольких со­ тен. Из-за плотного тумана окружающий пейзаж разглядеть толком не удается, но ясно - гор нет. Унылая степь с редкими и невысокими холмами. На каждом перекрестке вооруженные по­ сты. Останавливаемся, выходим из машины, предъявляем документы. Наш собеседник - со­ всем юный солдат. Из-под непомерно большой каски глаза глядят настороженно, испытующе. - Кто вы, ребята? Откуда? - Мы пограничники. Из Челябинска (отве­ чает односложно, явно без особой охоты). Нас здесь около восьмидесяти человек. В бой не хо­ дили, на дороге достаточно спокойно, оттого и не страшно. - А сколько уже служишь? - Семь месяцев. (Что-то там говорил гос­ подин Грачев?) - Как считаешь, кому нужна эта война? - Мне лично не нужна, кому выгодна - не знаю. Нам не говорят... Дорога наша продолжается. Пытаясь как-то разобраться в обстановке, беседуем с Муста­ фой. - Грозный был крупный и красивый город. Помимо чеченцев там много иніушей, русских. Отношение населения к Дудаеву? Да надоело все это уже. Если бы народ был уверен, что со стороны русских не будет мародерства и т. д., сами бы давно выгнали и Джохара и боевиков его. Воюют за свой дом, за свою семью. Ору­ жие есть практически у каждого, от мала до велика. Преступник ли Дудаев? Ко­ нечно, преступник! Но до по­ следних времен он устраивал Россию, ведь вся ее незаконная торговля оружием, в ту же Югославию, например, шла че­ рез него. Теперь чего-то не по­ делили. Известное дело - паны дерутся... Снова перекресток. Пост. Нас останавливают несколько вооруженных военных. Броне­ жилеты, автоматы, техника - впечатляюще... На наши вопро­ сы командир не отвечает, зая­ вив, что имеет на это право. Ко­ нечно, имеет, что ѵж тут ска­ жешь! Позже мы узнали, что подо­ бное отношение к журналистам среди русских полевых коман­ диров здесь - обычное дело. По­ чему? Перекресток, крутой поворот налево - въезжаем в Чечню. У дороги группа вооруженных ав­ томатами и ручными пулемета­ ми людей, явно гражданских. - Боевики, - коротко объяс­ няет Мустафа. На нас не обращают никако­ го внимания. Враги? ГРОЗНЫЙ - СТОЛИЦА ЧЕЧНИ, яблоко раздора, место, где идут жестокие бои. Где-то там - пре­ зидентский дворец, который все штур­ муют и штурмуют русские бойцы, где- то там земляки. Въезжаем в южную часть города, ее не “контролируют“ российские войска, но здесь уже побывала чеченская оппо­ зиция. Хмурые пятиэтажные коробки, окна обклеены крест-накрест, многие выбиты. Попадаются разрушенные, об­ горевшие дома. Война. Здесь давно уже нет света и газа, водопровод не действу­ ет. Справа - водохранилище, многочис­ ленные полыньи в тончайшем, прозрач­ ном льду, по которому передвигаются люди с ведрами. Впереди скопление людей, многие вооружены. Что это? Митинг? Нет, ры­ нок. Выходим. Ни одного русского лица. Народ возбужден, но не агрессивен. С нами желают говорить буквально все, кричат, перебивают друг друга. Голоса: “Сколько это может продол­ жаться! Войска не несут мира! Постоян­ ные обстрелы жилых районов, солдаты занимаются мародерством, убивают де­ тей, насилуют наших женщин! “ . - Чьи солдаты? - Российские. Нам жалко их. Их послали на верную смерть, мы понимаем! Они сотнями гибнут, их трупы неделямиле- жат на улицах, никому не нужные! Собаки питаются мертвыми телами. Ельцин хо­ чет задушить наш народ! Это геноцид! Смотрите, вы увиди­ те все это сами! стальные ворота превращены в решето. Мы видим множество абсолютно одина­ ковых круглых отверстий. - Что это? - Шариковое оружие. Во дворе разговариваем с хозяином. Здесь уже просто страшно: снаряды сви­ стят буквально над головой, рвутся со­ всем рядом. Слышны автоматные, пуле­ метные очереди, беспорядочная винто­ вочная пальба - всего в двух кварталах от нас идет бой, настоящий бой. Жесто­ кий. Кровавый. ...Страшный грохот над головой, треск, рев буквально вдавливает нас в землю. Мустафа успевает лишь при­ крыть собою отца. Ужас, первобытный, животный ужас, больше никаких чувств. Когда приходим в себя, узнаем: сверхзвуковой штурмовик выпустил по городу реактивные снаряды. Но надо двигаться дальше. В самое пекло. Нас отговаривают, напоследок напоминают лишь: берегитесь снайпе­ ров, они бьют всех, без разбору. После­ дующий час, проведенный совсем рядом с кафе “Минутка “ , я просто не могу описать... Вернулись. Мы живы. Это самое главное. Осмысление придет потом, а пока мы сидим в летней кухне дома отца Мустафы, который с чисто кавказской невозмутимостью наливает нам спирт. МЬГХОДИМ И ЕЗДИМ ПО ГОРО­ ДУ, говорим с ополченцами. - Русские не возьмут город! - Мы не сдадимся! Наш Бог - война, победа - мать! - об этом нам заявил 14- летний Адам, с зеленой повязкой “смертника" на голове. - Я воюю за свободу. Мы не хотим, чтобы над нами издевались. Ельцинская гуманитарная помощь - шариковые и игольчатые снаряды - нам не нужны! ...В Назрань мы вернулись поздно ве­ чером совершенно измотанные, и физи­ чески и морально. Дальше будем пытать­ ся пробиться в Грозный с севера, к нашим войскам, хотя все в один голос уверяют нас, что это еще опасней. Кирилл ЛЕННИКОВ, Андрей ПРОНИН (фото ). (Продолжение следует.) И вновь: - Пишите правду! Становится жутко. Что мы можем от­ ветить этим людям? Ничего. Постепенно подъезжаем к центру. Разбитые снарядами дома, без крыш, без стекол. В земле зияют воронки. Да, это мирные кварталы, да, это россий­ ские снаряды. Как же так? Мы не пони­ маем. Никто не понимает. Дом, в котором живет отец Мустафы здорово пострадал - два снаряда разо­ рвались прямо во дворе. Пробита кры­ ша. Выбиты стекла. Тяжелые толстые