Рыбный Мурман. 1995 г. Июнь.

В мае “РМ“ в № 19 под юбилейной рубрикой рассказал об интерес­ ном периоде начала истории тралфлота - о переходе с паровых глав­ ных машин на дизельные траулеры. Это славные 30-е годы. А мне хотелось бы вспомнить об интересном типе промысловых судов тра­ лового флота, появившихся в начале пятидесятых годов. "ЧЕРЕДОЙ ПРОЛЕТЕЛИ ГОДА ПОД МЕТЕЛИ И ЧАЯЧИЙ КРИК Так называемые "бельгийцы" - первые серийные дизельные суда, предшественники БМРТ типа "Пуш ­ кин", ознаменовавшие техническую революцию в промысловом деле. О судах этого типа и их короткой судьбе даже в "Истории Мурманского трал­ флота" почти не содержится сведе­ ний. Еще будучи курсантами Мурман­ ской мореходной школы, размещав­ шейся в то время в старом ДМО на Шмидта, 43, мы видели на рейде эти новые промысловые суда. В отличие от паровых РТ их корпуса были вы­ крашены в темно-зеленый цвет. По­ строили их в Бельгии на верфи "Жозеф Боель и сын" в 1951-52 го ­ дах. Серия насчитывала семь единиц (от РТ-94 до РТ-100). Назывались они "Кремль", "Победа , "Россия", "Сева­ стополь", "Одесса", "Новороссийск" и "Сталинград". По архитектуре они мало отлича­ лись от традиционных паровых трау­ леров и имели бортовую систему траления. Главное отличие от парови­ ков, совершавших рейсы "от бани до бани", было в том, что "бельгийцы" имели автономность плавания три ме­ сяца и более комфортные жилые по­ мещения, особенно для комсостава. Отличительной особенностью главного дизельного двигателя "К а ­ реле" (1080 л. с.) было то, что он имел навешенными все вспомога­ тельные обслуживающие механизмы: насос забортной охлаждающей воды, осушительный насос, воздушный ком ­ прессор. Автономным электроприво­ дом были снабжены насосы: пожарный и осушительный с топливо­ перекачивающим. Это свойство уста­ новки нам позднее очень пригодилось. Подробнее я расскажу об этом ниже. Такую живучесть глав­ ной силовой установки во времена нынешней сплошной автоматизации представить невозможно. "Бельгийцы" брали на борт около тысячи тонн в основном соленой ры­ бы. В начале 50-х годов полный груз в Баренцевом море они могли набрать чуть ли не за месяц. По мере истоще­ ния запасов рыбы продолжительность рейсов возрастала, а рыба из-за дли­ тельного хранения теряла товарный вид. Это привело к тому, что в про­ мысловом режиме использовать БРТ стало нецелесообразно. А промысло­ вый флот стал пополняться новыми, более совершенными БМРТ типа "Пушкин". В 1957 году "бельгийцы" стали ис­ пользовать для перспективной про­ мысловой разведки, но они оставались на балансе тралового флота. Полному переоборудованию подвергся только "Севастополь", дру ­ гие - лишь частично. На борту нахо­ дились научные группы ПИНРО и промразведки. Исследования велись в районах, где наши суда еще только начинали осваивать промысел: Боль­ шая Ньюфаундлендская банка, Лаб­ радор, Девисов пролив и т. д. Режим работы был такой: трехмесячное ав­ тономное плавание и почти такой же длительности стоянка, связанная с ре­ монтом и обработкой научных дан­ ных. В таком качестве "бельгийцы" слу­ жили до начала шестидесятых годов. Затем подошел срок капитального ремонта, но... в конце концов они по­ шли на резку. Такова судьба устарев­ ших еще при постройке траулеров. А теперь в подтверждение уни­ кальной способности главного двига­ теля "КАРЕЛС" работать при полностью обесточенном судне я рас­ скажу об одном из рейсов к берегам Канады, длившемся два месяца. БРТ "Новороссийск" вышел в рейс 20 января 1960 г. после ремонта на Мурманской судоверфи. Старшим механиком в этом рейсе был Иван Кириллович Ивасюк, одес­ сит - то есть острослов и весельчак. Я был третьим механиком. Ему нрави­ лась моя исполнительность, а более того - внимание, с каким я слушал его многочисленные жизненные оайки. Наши несчастья начались с того, что в начале рейса вышел из строя новый вспомогательный двигатель "БУКАУ-ВОЛЬФ", установленный вза­ мен отработавшего ресурс "ЛОЯ МЕ- УСа". Вину мы полностью возложили на заводских рабочих. Но при нали­ чии двух вспомогательных двигателей не запаниковали. И напрасно. Постепенно по неиз­ вестным причинам стало снижаться давление масла у вспомогательных двигателей N° 1 и 2. А это уже грози­ ло более серьезными неприятностя­ ми. И я "завертелся"... Не сразу установили, что причиной падения давления являются маслона- сосы. Шестерни маслонасосов были изготовлены заводом с нарушением технологии, без соответствующей термической обработки. Оказались изрядно изношенными рамовые под­ шипники... Прошло столько лет, но я помню, каких физических усилий требовала съемка и установка на место маслона- соса из-за неудобства расположения и большого веса. На одну операцию уходила вся вахта, и работать можно было только одному из-за тесноты. Пустив в работу один двигатель, мы сразу брались за ремонт другого. Вахта и подвахта стали моим постоян­ ным рабочим режимом . Некоторое время отремонтирован­ ные насосы обеспечивали работу дви­ гателей, но обеспечить стабильную подачу масла не удавалось. Настал момент, когда из-за подплавки под­ шипников двигатели пришлось остано­ вить. Судно обесточилось. Сигнальные огни заменили керосино­ выми фонарями. Но нужен же, как минимум, пере­ ход в порт! С помощью паяльной лам­ пы выплавили баббит из запасных подшипников главного двигателя и пе- резалили выплавленные подшипники. Сложнее оказалось с расточкой под­ шипников. Токарный станок вращали вручную. Все-таки подшипники подо­ гнали и собрали. Появилась последняя надежда. Стармех, почти постоянно помо ­ гавший мне и последнюю сборку на­ соса сделавший своими руками, вынул его из тисков и положил на верстак. Набежавшая волна резко накренила судно, и драгоценный насос... грохнул на стальную палубу. Меня охватило отчаяние, когда мы увидели, что этот насос уже никогда не будет работать. Ивасюк, измотанный ремонтом не ме­ нее меня, не спеша вытер руки ве­ тошью, выматерился и больше в этом рейсе в машину не спускался. При­ знаться, с облегчением вздохнул и я. Теперь оставалось вызвать буксир и спокойно шествовать в порт. Но мы нашли другой выход. Главный двигатель, имея навешен­ ными все обслуживающие его меха­ низмы, полностью обеспечивал судну ход. При умолкших окончательно вспомогательных двигателях основной моей проблемой являлось обеспече­ ние ГД и котла дизельным топливом. Я молился на одноцилиндровый паро­ вой насосик, которым можно было за­ качать топливо без всякой сепарации. Когда я эту операцию заканчивал, вздыхал облегченно, будучи уверен­ ным, что на 12 часов ход судну обес­ печен. Конструкция рулевой машины (электрогидравлической) обеспечива­ ла маневры на ручном управлении не­ посредственно из рубки. Просто при перекладке руля требовалось быстро вращать большое рулевое колесо, от которого действовал небольшой гид­ ронасос. Только в шторм или при ма­ неврах приходилось ставить второго рулевого. Аварийные керосиновые фонари обеспечивали ходовые и сигнальные огни. Судовые помещения были во мраке. В машинном отделении две ке­ росиновые лампы располагались у по­ ста управления и водомерного стекла котла. Потом в каютах стали появлять­ ся свечи и самодельные светильники, в тусклом свете которых заядлые кар­ тежники во главе с доктором и стар- мехом дулись в карты. Обстановка на судне была спокой­ ной в немалой степени благодаря Анатолию Михайловичу Воробьеву, рослому, красивому и добродушному архангелогородцу. Следует отметить и положительную роль второго меха­ ника Е. А. Перевозникова, обладавше­ го хорошей практической хваткой. Привыкнув к незавидному положе­ нию, мы стали размышлять, нельзя ли как-то улучшить ситуацию. И обратили внимание на давно не работающий, но вполне исправный вспомогательный двигатель "БУКАУ-ВОЛЬФ " - 75 л. с. мощностью. С носовой части двигате­ ля коленвал имел фланец отбора мощности, и мы через него решили привести в действие трехкиловаттный генератор. Через два дня система за­ работала, электростанция судна пол­ учила 3 киловатта мощности. Этого оказалось достаточно для умеренного освещения машинного отделения, рубки, коридоров, кают-компании и некоторых кают. Мы продолжали уверенно двигать­ ся в порт по магнитному компасу, све­ ряя курс по звездам, которые с неба тоже пока не исчезли. Каждую вахту я начинал с закачки топлива, стараясь не ышать на паровую помпочку, а тем олее что-то подкручивать. Слава Бо­ гу, она нас не подвела. 2 2 марта 1960 года мы благопо­ лучно пришли в Мурманск. Закончил­ ся, пожалуй, самый тяжелый и опасный рейс в моей практике. Сейчас это выглядит менее драматично. В мае того же года мы с И. К. Ивасюком после анализа причин аварии аварий­ ной службой получили по строгому выговору с удержанием одной трети месячного оклада. Кара стандартная и не особенно жесткая. На БРТ-99 "Новороссийск" я отпла­ вал 4,5 года в должности третьего, а затем второго механика в суровых районах Северной Атлантики, с осен­ ними штормами, льдом и айсбергами. В то время я и не представлял, какие есть моря теплые и не совсем штор­ мовые. В последующем я ходил на новых и современных судах, посте­ пенно меняя районы промысла с севе­ ра на юг, затем и за экватор - в тропические моря. Я давно не хожу в море. Но мне часто снится оно. И чаще всего ситуация, когда я готовлюсь к вы­ ходу в рейс. И почему-то очень ре ­ дко снятся “белые“ пароходы, чаще - БРТ-99 “Новороссийск“. Этому я не нахожу объяснения. А. АНДРЕЕВ. В начале пятидесятых годов для меня , да и для многих дру­ гих россиян , берег был особо притягательным. Отдален­ ность от центров, специфич­ ность северо-морских условий труда I быта сплачивали мур­ манчан. В такой атмосфере легко начинать жизнь сначала. Общественная ценность челове­ ка здесь измерялась по другой шкале и неизмеримо выше , чем в других городах и весях. О про­ шлом никто никого не спраши­ вал , а настоящую репутацию оберегали самокритично. В Мурманске я почувство­ вал себя человеком. И надолго. А начинал матросом тралфло­ та. И большинство моих сти­ хов - морской, рыбацкой тематики. С уважением Евгений КУЛАГИН. МОРЕХОДЦЫ 50-х Шумели ветры перемен простуженными голосами и мы, отслеживая крен, владеть учились парусами. Пока еще стоим, как прежде. С обочины морских путей глядим в тревоге и надежде на паруса своих детей. На фоне жизненного борта заботы клочьями висят. Кому-то далеко до порта, кому-то пристань в пятьдесят. МОРСКОЙ волк СХОДИТ НА БЕРЕГ (Только для плавсостава) Вышел в город я с получкой, в долгожданный выходной. Моряки стояли кучкой возле "Боцманской" пивной. Вдруг они меня узнали?! (То ли шутка, то ли блажь?) - Подойди, кричат, бывалый, выпей с нами. Ну уважь! Я, конечно же, бывалый. (Упоительная ложь). - Молодой совсем, а все же ты на бацмана похож! - Все у нас, что нужно, есть, окажи нам только честь. - Снизойди в простой народ с Атлантических широт... А потом сдували пену, кто-то хлопал по колену, кто-то снова наливал. Тут уж я не устоял. Про знес щенячий спич, как заправский старый бич: - Не могу, мол, допустить... всех желаю угостить! Возле "Шальманской" прощались. Был я весел, смел и пьян. Все со мною целовались, называли - капитан! До того мне было лестно, сердцу сладко, мыслям тесно. Я решительно извлек вновь заветный кошелек. Паруса забрали ветер, переложены рули, хоть и был уж поздний вечер, дружно в "Винницу" зашли. Небо пасмурное стыло, гаснул звук в табачной мгле. Свет померк и тело было мягко предано земле. Сон... Во рту помет куриный, бье~ по черепу набат, и в ке рыте грязном тело свиньи, хрюкая, едят... Шел на судно без получки, без ч.ісов и авторучки. Проходя мимо гидранта, сунул голову под кран и ска зал, на эсперанто: С добрым утром, капитан! МОРЕМАН Зачесывает ветер штормовой седые кудри Океана. Мечта ушла за горизонт, одевшись в паруса тумана. Кто с ней судьбу свою связал, всю жизнь вослед бежит вприпрыжку. Пока форштевень режет вал и "дизель" не дает одышку. К советам разума глухие, живем в погоне за мечтою. Дорогой спора со стихией приходим к вечному покою. 22 июня в памяти нашего народа остается самой трагичной датой столетия - начало Великой Отечественной войны. Цена, заплаченная за Победу над фашистскими завоевателями, огромна, боль невосполнимых утрат неизбывна. Нигде ни огонька - фронтовой город затемнил­ ся наглухо. Яркие циклопические лучи яростно кромсают густую черноту неба. Сначала один, по­ том целый сноп перекрещенных лучей вдруг вы­ свечивает силуэт самолета. С надрывным ревом он пытается освободиться из слепящего плена. Десят­ ки зенитных орудий с остервенелым лаем начина­ ют бить по вражескому бомбардировщику. Скребя по сердцу, протяжно завывают сирены. Выбегают из домов, прячутся в бомбоубежищах люди... Ленька и мать сонно глядят друг на друга: "Бе­ жим или нет?.." - да и плюхаются обратно в нагре­ тые подушки... Спустя десяток минут, совсем рядом с домом, тяжело и глухо падает что-то, да так, что их дом, двухэтажный деревянный, ходит ходуном! И... пугающая тишина! Через несколько мгновений мальчик и женщина уже мчали по улице во всю прыть. ...Когда прошел налет, совсем рассвело, и Ленька с матерью вослед за всеми выбрались на улицу. Невозмутимо сияло солнце, щедро заливало светом приунывший город. Около своего дома они увидели военных, копа­ ющихся в развороченной земле, а поодаль - не­ большую толпу, откуда доносилось: - Ночью там бомба упала. Говорят, на полтон­ ны! Не взорвалась почему-то... А на "Октябрь ­ ской", рассказывают, прошила четыре этажа и разорвалась под домом, где убежище! Все там ос­ тались... Мать изумленно качает головой: - Надо же! А мы-то, дурные, еще не хотели подниматься... - И с благодарностью добавляет: - Пронесло, слава тебе, Господи! Ленька выскребывал корочкой тарелку, когда мать, повязывая платок, сказала: - Если зайдет дядя Семен, передай - я сегодня задержусь, работы много. У Леньки падает настроение, он опускает глаза в тарелку и угрюмо кивает. А мать уже в дверях наставляет: - Не уходи далеко от дома. И с большими не водись: у них оружие всякое. "Чулковские" ребята ковыряли что-то - кто без рук, кто без ног остал­ ся!.. Родительница за порог - Ленька к ребятам. Се­ годня подпольные умельцы проверяли боевые ка­ чества очередного "винтореза", прежние при выстреле разваливались. Первый выстрел почему-то поручили именно Леньке, далеко не самому старшему, тихому на вид, личиком похожему на девочку... Пригнув на всякий случай пониже голову, девятилетний испы­ татель тянет за спусковой крючок ... "В ж ж ж -ж -ж !" - проносится что-то со свистом. Осмотрели "винто­ рез " - нет бойка! - Надо укрепить. Потом доделаем. Айда за мной! - командует предводитель лет двенадцати. Вскоре вся ватага вваливает в пол ^ азваленный Лев МАКАРИЧЕВ погреб на краю двора. И не с пустыми руками - двое, согнувшись в три погибели, с трудом несут артиллерийский снаряд из светлого металла, с медным ободком вокруг. - Как нагреется, разбегаемся! - значительно шмыгнув носом, коротко объясняет главный и чир­ кает спичкой. Костерок быстро занимается. - Попробуй! - слышит Ленька и трогает торча­ щую из огня головку снаряда. - Те-еплый уже! - округлив глаза и сглотнув, докладывает он. В ледяной тишине раздается вдруг трескучий кашель, а за ним громкий окрик: - Вы что тут... кхе -кхе !., делаете?! Ах, стервецы! Что задумали?! На краю погреба старик-сосед, отставной по­ жарный, размахивал костылем вослед удирающим подрывникам. После обеда время тянется особенно медленно. Ленька смотрит в окно на стоящую рядом зачех­ ленную "зенитку". Переводит взгляд на закрытую форточку и вспоминает, как с нее-то все и нача­ лось... ...В тот день он неожиданно услыхал голос от­ ца, только час назад ушедшего на завод. Тяжело дыша от быстрой ходьбы, отец заглядывал в от­ крытую форточку и звал: "Леня! Сынок! Быстро подай документы! В верхнем ящике... Скорее - за­ ходить некогда. Эти, эти! Молодец !". А вечером, придя с работы, отец взял Леньку на руки, сначала покачал, как в седле, на согнутой ноге, потом по­ смотрел в глаза и с торжественной, одновременно печальной улыбкой объявил: "Вот, сынок! Ухожу я на войну! Помогай тут маме. - И, посмотрев на притихшую жену, прибавил: - Как единственный в доме мужчина, следи за порядком ! Полагаюсь на тебя". Ленька обводит комнату скучным взглядом и, наконец, улыбается какой-то приятной мысли. От­ крывает ящик комода и, уже не впервой, вынимает оттуда спрятанный матерью под вещами малень­ кий, но увесистый сверток. Из тряпицы показывает­ ся настоящий немецкий парабеллум из черного сверкающего металла, с желтой в насечках рукоят­ кой! Паренек подсмотрел однажды ненароком, как военный с кубарями в петлицах уговаривал испу­ ганную мать спрятать пистолет на время. Этот ко ­ мандир из войск, отведенных с передовой для пополнения, зачастил тогда в их дом. И всегда - с продуктами, а то и с вином. Сначала Леньке нра­ вился веселый, пропахший войною фронтовик ро ­ дом откуда-то с Урала. "Сыграй, гармонист, что-нибудь для души! - после рюмки, подмигнув, просил дядя Семен и запевал: - Эх! Полным-полна моя коробушка !" И Ленька наяривал на отцовской гармошке все, что умел... Но вскоре детский умишко заволновался - почувствовал что-то нелад­ ное. Ленька зловеще прищуривается и с криком "Сдавайтесь, гады!" носится по комнате, щелкая во все стороны из пистолета... Расправившись с вра­ гами, мальчик прислушивается: ушли ли соседи? Смотрит в окно на задний двор: нет ли кого побли­ зости? С трудом вставляет в рукоятку пистолета ту­ гую обойму и передергивает затвор. Двумя руками нацеливает в окно повыше и, затаив дыха­ ние, нажимает на спуск... Пистолет, резко откинув­ шись назад-вверх, гулко рявкает. Со звоном катится гильза. Веет порохом... Время близилось к вечеру. Юный боец устал. Он ныряет в высокие подушки родительской кр о ­ вати. Голова задралась куда-то, уткнулся в щеку пистолет, но двигаться уже не хочется, да и дрема подкрадывается незаметно... - Папка! Ты этих Гансов... из противотанкового ружья! - уже во сне бормочет мальчик, вспоминая свою последнюю встречу с отцом. ...Соседская Танька бежала и кричала: "Беги скорее! Там твой отец идет!". Выскочил на улицу - точно, идет пехота. Народу вокруг! Еле отыскал - отец в самой середке, близко не подойти. Увешан с ног до головы! Гимнастерка - черная от пота. Ка­ ска - до глаз. Ботинки! Огромные, с обмотками до колен - такие показывали в кино, на японцах. На плече - какое-то длинное ружье. Противотанковое, оказалось... Увидел меня - смеется. А шуму! Топот дробью рассыпается. Только и расслышал: "...и з строя запрещено. Скажи маме... Сразу напишу. Беги домой - затопчут!". Потом послышалось: "Шши -ире шша-аг!". Отец помахал рукой и боль­ ше не поворачивался... Спящий ребенок вдруг хмурится и с уже знако­ мой злой гримаской сердито произносит: - Папка! Я ему покажу! Ручонка крепче сжимает пистолет, палец тянет за спусковой крючок ... Грохает выстрел! Скрылось за домами солнце, сумерки загляну­ ли в окна. Но огней зажигать нельзя - скоро опять завоют сирены. Заканчивался еще один день бес­ пощадной войны.