Рыбный Мурман. 1995 г. Февраль.

4 № 5 (4553) 3 - 9 февраля 1995 года Репортаж о войне было. многие I БЫЛИ В ГРОЗНОМ. Мы слышали залпы тяжелой артиллерии, видели руины некогда цветущего города. Рев снарядов , свист пуль, смерть , до которой , как в песне , — I “четыре шага", - все это уже Сделаны аудиозаписи, отсняты метры фотопленки... Может , достаточно? Ведь всего этого с лихвой хватит для того, чтобы спокойно вернуться домой и “отчитаться" перед редакцией! Признаюсь , такая мысль приходила нам в головы , но... - ПИШИТЕ ПРАВДУ! Мы напишем правду, правда не может быть однобокой. Что ж - работаем даль­ ше , а это значит - снова в пекло, но с другой , северной, стороны. ВЫРАБАТЫВАЕМ ВАРИАНТ МАРШ­ РУТА: Моздок - Толстой Юрт - Грозный. Кстати, в Моздоке, говорят, можно пол­ учить аккредитацию, без которой на этот раз наши планы будет осуществить гораздо труднее. Но как попасть в Моздок? И вновь на помощь приходит случай. Мы в Серногорске. Именно здесь в нуж­ ный нам момент оказалась колонна Мини­ стерства по чрезвычайным ситуациям (МЧС) с грузом гуманитарной помощи. Старший колонны - на удивление (хотя че­ му здесь удивляться) - капитан по имени Наиль согласен взять нас до Моздока. Сто­ им, беседуем. К нам подходит чеченец. Это Магомет, он уже успел здесь почти со все­ ми перезнакомиться. Несколько дней назад он привез сюда из Грозного родных. Два его старших брата остались воевать в ополче­ нии. Он рассказал нам о том, как на его глазах семнадцатилетние чеченские пацаны подбежали к русскому танку, кинули в ду­ ло несколько гранат и, повиснув на дуге, взорвались вместе с экипажем. “Священная в о й н а п о б е д а или смерть. Фанатизм. - Что-то долго нет вестей от братьев, - говорит Магомет, - нужно ехать в Грозный самому. - Воевать? - Воевать. Он спокоен, даже дружелюбен, разгова­ ривая с русскими офицерами. И это пора­ жает больше всего. Враг - тот, кто стреляет в его родных, враги - там, где его дом. Звучит команда, рассаживаемся по ма­ шинам. Сначала - на серногорские склады, там колонну разгрузят. Десять КамАЗов - дело нешуточное, ждать приходится несколько часов, а пока - привал. Ужин - тушеная и вареная барани­ на. Снова общаемся, интервью дает стар­ ший колонны, капитан Наиль Саксонов. - Сами мы из Москвы, части МЧС. За ­ нимаемся перевозкой гуманитарной помощи: тушенка, крупы, чай, сахар, мыло... - Опасно? - На наших машинах - эмблемы МЧС и ООН, но несмотря на это опасность велика, дудаевцы обстреливают и наши колонны, вот совсем недавно один КамАЗ так и ос­ тался в Грозном. - Сколько груза вы привезли в Серно- горек? - В колонне 14 машин, десять из них груженые, всего около шестидесяти тонн. - Где кроме Чечни вам приходилось ра­ ботать? - Много где, вот в прошлом году - в Югославии. - Сколько продлится ваша миссия здесь? - Это - только начало. Когда война за­ кончится, предстоит восстановление разру­ шенного. И тут без нас тоже не обойдутся. Среди офицеров в колонне - врач. Весь буквально серый, измученный бессонными ночами, он подходит к нам, улыбаясь не­ сколько иронично. - Журналисты? Вы с водителями, солда­ тами поговорите! Они давно уже отслужили срочную службу. Контрактники. - Что, платят хорошо? - Да куда там! - Почему же вы здесь? На этот вопрос дать гладкого аргументи­ рованного ответа не может почти никто. “Наверное, так нужно...“ Так нужно... “Ес­ ли не я, то кто же“ - эта изби­ тая фраза обретает здесь, на войне, новый, свежий смысл. - Приезжая в Грозный, я ішкогда не выхожу к людям в бронежилете, - говорит один из шіх. - Ведь стреляют же! - Стреляют. Но люди долж­ ны видеть... не знаю... я прав, понимаете? Мы понимаем. ПЯТЬ ЧАСОВ ДОРОГИ до Моздока проходят спокойно, никаких происшествий. Захо­ дим в теплую надувную палат­ ку - штаб частей МЧС. Знакомимся. Ближайшая ко­ лонна в Грозный пойдет рано утром, остается всего несколь­ ко часов, так что спать сегодня смысла уже нет. Семь часов утра. Еще тем­ но. Стоим на дороге, ждем ма­ шин. Рядом с нами - группа Кирилл ЛЕННИКОВ Андрей ПРОНИН (фото) % охраны колонны. Прислушиваемся к их разговорам. - Я вот думаю, - говорит один из них, - “спасибо партии родной за наше счастливое детство! “ . Когда-то мои родители могли со­ вершенно спокойно отправить меня на лето в пионерский лагерь на юг, а теперь... И денег - раз, два и обчелся, да и куда ни по­ смотришь - везде война! - Так за что же ты воюешь? - Сам уже не знаю. Служба! Служба. Это - офицеры, профессиональ­ ные военные, у всех за плечами не одна “горячая точка “ . Многие прошли Афгани­ стан. - А я думаю, - заявляет другой, - в этой войне виноват только я. - ?! - Несколько лет назад одним из моих начальников был некий полковник Дудаев. И был момент - я находился с ним один на один, а у меня был пистолет. Смеемся. Через несколько минут я ока­ зываюсь с этим шутником в кабине одного КамАЗа. Зовут его Янис, он латыш. Не­ сколько лет назад на родине ему отказали в предоставлении гражданства. Причина? “Я был кадровым офицером Советской Армии. А вы что думали, такой маразм только в России?“ . МЫ ПОДЪЕЗЖАЕМ К ГРОЗНОМУ. Знакомая картина. Кругом разрушения. Здесь уже прошли бои, и эти районы контролируются “нашими“. Бывший кон­ сервный завод стал этакой перевалочной базой. Разгрузимся, возьмем беженцев и - обратно. На все - два-три часа. Я выхожу на площадь. Вокруг - солдаты, военная техника и масса народу. Граждан­ ские люди, в большинстве - русские, все - с белыми повязками на рукавах. Это беженцы. Много детей, пожилых людей, раненых... Все смотрят на нас: с надеждой, мольбой... А совсем рядом идет бой - все тот же гро­ хот, свист, рев. Минометы, артиллерия, тан­ ки. Дети плачут. ... Шорох над головой. Вспоминаю чей-то совет: если снаряд свистит, значит, он дале­ ко, если шуршит - совсем рядом, ложись... - кажется, так. Или наоборот? Снаряд взрыва­ ется совсем неподалеку - через два-три дома. Все целы. Слава Богу! Среди беженцев порою возникают ссоры. Какой-то старик, русский, увидев чеченца, кричит: “Это вы во всем виноваты!“ . Тот не соглашается... Дерущихся растаскивают. Са­ мое простое - искать виноватых, даже здесь. Даже сейчас... Мимо проносится БТР. На броне - наши солдаты. В бой. Машина заворачивает за угол, не проходит и минуты - взрыв. Мимо бегут санитары... Ребят накрыло снарядом. Говорят, погибли не все... ВОЗВРАЩАЕМСЯ В МОЗДОК. В кузо­ вах КамАЗов - люди. Люди, вырвавшиеся из ада. С нами в теплой кабине две русские девочки. Насте - восемь лет, Ане - пять. Вме­ сте с матерью они больше месяца просидели в подвале. В центре города, там, где идут самые жаркие бои, там, где буквально уже не осталось нотего живого. - Дядя, когда нас выводили оттуда, мы шли мимо места, там столько трупов! И тут же: - Дядя, а что это такое - трупы? Откѵда они берутся? Я молчу, я не знаю, что им ответить. Самое страшное - эти де­ ти уже ко всему привыкли. Они не верят, что там, куда мы при­ едем, не будет боев, что там есть электрический свет, газ, вода, и на всякий случай спрашивают: “А у вас есть “лампы-коитилки“ и “плитки-керогазки“? Когда мы приехали в Моздок и беженцы выходили из машин, девочки сказали нам: - Вы наши самые лучшие друзья. Мы вас никогда не забудем! Прощаясь с ними, я чувствовал: вот-вот у меня потекут слезы. Мы в Моздоке. Впереди еще несколько дней - встречи, бесе- ды, ночи, проведенные в офицерской палатке МЧСовского лаге­ рятайное посещение "черного тюльпана“ - солдатского морга. Но мы знаем точно - наша дальняя поездка себя полностью оправдала. Материал будет. Правдивый. (Окончание следует.)