Рыбный Мурман. 1992 г. Июнь.

ДОВЕРИТ ФИНЛЯНДИЯ ключи? РУСОФИЛЫ, НЕГРОФИННЫ... Обыватель нашего великого терема, проветрившись, наконец, у окна в Европу, постепенно осознает, что языки бывают не только говяжьи. Мы ринулись изучать чужую речь, поняв, что без этого невозможно увидеть мир своими, а не Сенкевича, глазами (видеть и не пони­ мать - то же, что видеть и не касаться), не говоря уже о бизнесе. Финский язык, столь отличный от русского, как ни парадоксально, частенько напоминает, что Финлян­ дия была когда-то российской провинцией. В речи фин­ нов много слов, пришедших из русского, но звучащих уже иначе: ложка - “лушикка", хлеб - "лейпя", улица, улка - "улкона", окно - “иккуна". Таких аналогий много в современном языке, а в старом финском, до отделения, было еще больше. И это нисколько не умаляет в наших глазах голубой крест на белом поле; напротив, малый числом народ (сравни-ка с СССР) доказал, что он вели­ кий. Из зачуханной окраины Финляндия стала самосто­ ятельной, своеобычной страной, одной из лучших в мире по уровню жизни. Мы смотрим на нее с изумлением. Новое поколение Финляндии выбирает английский язык. Мои родственники 14-летний Петтери из Ровани- еми и 16-летний Янне Сеуруярви из Ивало предпочита­ ют беседовать с русским гостем на английском. Видимо, мой ломаный финский далеко не исчерпывает темы разговоров да к тому же режет слух, а так - можно общаться на равных. Им нравится говорить по-англий- ски. Кроме того, для Янне это лишний повод попракти­ коваться - он собирается получить образование в Европе. Да, они так же, как и наши тинэйджеры, слуша­ ют англоязычный рок, носят джинсы с американскими лейблами. Но при этом Петтери играет на флейте, гитаре и органоле мелодии из польской, русской, итальянской классики и с истовым патриотизмом защищает честь футбольной команды своей школы; Янне читает Досто­ евского и слушает Мусоргского, но с нескрываемой гордостью говорит о том. что финны - признанные в мире строители и дизайнеры, а также охотники и рыболовы. Знакомый студент колледжа лесного хозяйства Веса Хаатая предпочитает Чайковского и Свиридова, он слу­ жил в войсках ООН на Ближнем Востоке (что, конечно, небезопасно для жизни), но с болью говорит о гибели родных лесов вдоль всей границы с нахимиченной Рос­ сией. Офицер финской армии Тайсто Пеккаринен изу­ чает самостоятельно русский язык, не знает музыки проникновеннее "Маленькой мессы" Альбинони и в пол­ ном восторге от марша “ Прощание славянки", но лицо его темнеет, когда кто-то, пусть иностранец, говорит неуважительно о своей Родине. А утверждают, что финны - крутые националисты. Дай Бог каждому народу быть в такой же мере “нацио­ налистами". Впрочем, финны как могут оберегают стра­ ну от засилья иноземцев, что грозило бы и самобытности, и чистоте нации (страшный пример так называемой "дружбы народов" без Россий, без Латвий - под боком). Они считают, что не след гвинейцу жить в яранге и гонять оленей, как и лопарю не пристало в набедренной повязке жариться на африканском сол­ нышке. И тем не менее в Финляндии уже можно встре­ тить негров, которые по паспорту - финны! Забавная причуда этнографии. А с другой стороны, что же стран­ ного? Великий русский поэт тоже был родом из арапов, живет и в русском языке имя Африкан, а на лопарской, земле кто-то построил поселок Африканда, уживаются и у нас русофил с русофинном. Терем теремом, а планета кругла. “ПО-МАЛЕНЬКОМУ”- ЗА СТОЛЬНИК По магазинам мы почти и не ходили. Ну, порадова­ лись изобилию на соседском столе, свежим бананам, винограду, киви круглый год, сырам, соусам, мясным изыскам на грани извращения и всякому такому. Проще перечислить, чего на прилавках нет, хватит пальцев од­ ной руки. Но о магазинах - неинтересно, делать там какие бы то ни было покупки нашему человеку невоз­ можно, потому что цены несоотносимы: коробок спичек - 30 рублей, пара носков - 300 рублей, коробка каранда­ шей, 20 штук, -3000 рублей, в туалет сходить - 90 рублей. Но и при таких ценах торговля все-таки умудряется впихнуть в вашу корзину какой-нибудь товар, доступный по кошельку и вполне вас удовлетворяющий. Существу­ ет целая сеть торговли для бедных и скупых: комисси­ онные магазины, лавочки сезонной распродажи, так называемые “ корзины" уцененныхтоваров. Всюду в вит­ ринах, на улице и внутри магазинов видишь яркие пла­ катики: “ Здесь сегодня товары с 50-процентной скидкой". Это не значит, что товары бракованные. Это - уловка дальновидного бизнесмена. Именно такие това­ ры охотнее раскупаются. Уступка покупателю приносит доход продавцу. У нас. к сожалению, это не водится: торговец стоит насмерть, даже если сегодняшний чер­ вонец завтра становится рублем. “ЛЕВИС” ПРОТИВ НИНЫ РИЧИ Мы были в четырех городах, но нигде не видели нищих или в лохмотья одетых людей с признаками голо­ да на лице. Такое впечатление, что живут все в матери­ альном отношении одинаково. Одеваются не бедно, но и без претензий на изящество. Главный принцип в одеж­ де - удобство и поменьше забот по уходу: все поголовно в джинсах и спортивных штанах, куртках, вязаных шапоч­ ках. кроссовках или спортивных сапожках. Редкий слу­ чай - женщина в шубе, чулках и на каблучках, или хотя бы в меховом воротнике. Непонятно: они этого не носят, потому что безумно дорого, или это висит в шкафу для парадных случаев? Собираемся в Салла идти в церковь. Я спрашиваю, не погладить ли мне штаны, измятые в дороге. Машут рукой: перестань ты, это не бросается в глаза, у нас все так ходят. Да, если у каждого машина и даже пятими­ нутный путь преодолевается в авто, то брюки пришлось бы гладить раз пять в день. Отсюда и предпочтение плащевым и джинсовым тканям. Дольше носится, мень­ ше заботит. ПУСТЬ ЛОПНЕ ПРЕЗРЕННОЕ ПУЗО Зато к пище отношение святое. Не в смысле чрево­ угодия, а уважения к тому, что дает жизнь и что доста­ ется человеку с большим трудом. В Финляндии считается неприличным оставлять недоеденное на та­ релке. Главный признак воспитанности. Лучше не доло­ жить себе, чем не доесть. И хозяйка никогда не будет настаивать на угощении или наваливать в тарелку несъ- едаемые горы еды. Это - не экономия, это - уважение к пище и к гостю. Поэтому пищевых отходов практически не бывает, и не стоят во дворах смердящие помойки, усыпанные горами разложившихся объедков, в мухах и с роющимися больными животными. А бумажный и иной сор сжигается во дворе в небольшом костерке. Умерен­ ность и чистоплотность. И в магазинах отношение к продуктовым товарам самое скрупулезное: любая мелочь упаковывается с изяществом и надежно. В финских семьях, где мы бывали, действительно не отказывают себе в экзотических фруктах. Но завтракают отнюдь не отбивными. Каша, овощи, молоко. Столь же скромен ужин. Мясо в натуральном виде вообще счита­ ется деликатесом не для каждого дня. Интересна тра­ диция поджаривать кусочки колбасы на костерке или в камине, как это было в один волшебный вечерок в семье Вильо Сеуруярви. ЧЕЛОВЕК! А НЕ ПЕС БЕЗРОДНЫЙ - У них даже вокзал на ночь закрывается! Я бухнул для согрева и сел в телефонной будке переночевать, так полисмен меня выудил оттуда и предложил идти в гостиницу, говорит: у нас в Финляндии у каждого есть дом, - жаловался один мурманский бродяга, по воле случая оставшийся без ночлега. Да, в Финляндии нет бездомных, это правда. Нет там и таких убогих домов, квартир, как у нас. Жилье - еще одна святыня финского образа жизни, неотъемле­ мая от самого понятия “жить" (у нас, усмехнемся, это тоже однокоренные слова). Даже беженцам с востока (финской национальности) в обязательном порядке предоставляется жилье, причем по цене гораздо меньшей, доступной безработному человеку. Мой двоюродный брат с женой и двумя детьми, ютившийся годами в однокомнатной "хрущевке", получил в Рова- ниеми трехкомнатную квартиру со всеми мыслимыми удобствами, на свою стипендию (изучает финский язык) и пособие по безработице жены не только опла­ чивает квартиру, но и вполне безбедно (а по нашим меркам - просто отлично) живут всей семьей. РУССКИЕ ИДУТ! Я стою в магазине и из любопытства перебираю небесных цен парфюмерию. Продавщица невдалеке не обращает на меня особого внимания, хлопоча у кассы. Едва я заговорил со спутницей по-русски, про­ давщица немедленно оказалась рядом и, как бы делая свое дело, не спускает глаз с моих рук. Здесь уже приучены: русские пришли - непремен­ но что-нибудь стянут. Это не предубеждение, а пе­ чальная реальность - русские слишком часто ловятся на воровстве в финских магазинах, и на всех на нас лег позорный ярлык (как и мы относимся к цыганам). Мой друг из Рованиеми уступил неоднократным просьбам и прислал приглашение молодому мурман­ чанину П. Тот заверял, что напрягать не будет, что у него полно друзей и есть где ночевать. Однако на ночевку-таки явился, и не на одну ночь. Непрошеного гостя пришлось и кормить, что совершенно не входило в финансовые планы хозяина. Больше того, гость набе­ докурил на дороге, и штраф был вынужден заплатить незадачливый финн. Когда, наконец, "боец" съехал, хозяин обнаружил пропажу многих вещей в доме, и его друг, у которого они с мурманским П. были в гостях, тоже пожаловался на пропажу вещей. Финские газеты пестрят сообщениями о воровстве и спекуляции русских и эстонцев. На таможне на моих глазах изъяли лишнюю водку у кандидата наук - он и не скрывал своих намерений перепродать ее! Просто страшно поднимать шлагбаум - не прольется ли совет­ ское криминальное наводнение и на финсгг. ю благо­ датную почву. Ведь тут не принято эапир*ѵ;ь на ночь дом, машины держат открыто, снегоход*1' оставляют в лесу, велосипеды у школ и учрежден <й.. з привязыва­ ют цепью и не ставят сторожа у кал \ой пачки марга­ рина в лабиринтах универсамов. Гостеприимство финнов по юждгат для них серь­ езные проблемы. Но гораздо f «льшими последствия­ ми они грозят нам самим. Сергей АРХИПОВ. Наш спецкор. Мурманск - Рованиеми - Салла - Ивало - Инари - Мурманск. КУШАТЬ! I І КУЫ АТЬ І) K V tU A T H l ШИШ)