Рыбный Мурман. 1977 г. Февраль.

Ш ИРОКО РАССТАВИВ НОГИ, ОТЕЦ РУБИЛ ЕЛЬ. Голубоватая щепа сухостоя далеко раз­ леталась в стороны. Петр Иванович смотрел на отца. Как он был привычен и знаком! Казалось, не много лет назад, а вчера сын ездил с ним за дровами. Те же серые с отворотами валенки, тот же ватник и красная, задубелая шея. Дерево медленно уступало топору. Вздрагивали неживые ветки, отскакивала кора, сыпалась снеж­ ная пыль. В окружившем сухую ель березняке гул­ ко отдавались удары. И, казалось, молодые березы притихли, испуганно замерли. — А ну, командир, подмени! — отец тяжело са­ дится на сани и наружной стороноіі шапки вытирает лысину. — Поди отвык от физического труда, все матросы за тебя работают? — старик лукаво сощу­ рился. Взмах, еще, еще. За ворот сыпался иней. Ствол словно отклонялся. Петр Иванович, промахиваясь, забирал выше. — Не порти, — указывал отец. — Бери ровней. И Банников снова взмахивал топором. С непри­ вычки ныли руки, в снегу плавали желтые круги. Но Петр Иванович еще злее опускал топор. Вот уж действительно отвык от простого физического труда. От того, что бывает до мозолей, до боли в спине. Но не до боли в голове, как случается нередко в его корабельной командирской работе. Он никогда не позволил бы себе плохо подумать о ней. Ибо любил ее, уве­ ренно шел к ней через всю службу... Что же те­ перь случилось? Он вернулся из послед­ него похода поседевший больше, чем за предыду­ щие три командирских го­ да. Все недели плавания ему не везло. На погоду, на задачи, на «противни­ ка». Но больше всего — на собственные решения. Банников чувствовал, буд­ то теряет свою прежнюю командирскую озарен­ ность, прочность, уверен­ ность. И со страхом поду­ мал: «Все, отплавал, вы­ брал отпущенную меру...» — Ничего, не отвык, — отец подменил Петра Ивановича, когда у того уже ноги сгибались от уста­ лости. " — А вообще-то, пожадничал. Недаром говорят, руби дерево по себе. Такую ель топором трудно взять. Старик энергично, с выдохом «кланялся» сухо­ стою. И тот сдался, покачнулся. Отец бросил топор, навалился плечом. Ель пошла, затрещала. «Вот ведь здоров ,— думал’ помогая отцу, сын. — В седьмом десятке дрейфует. Будет ли у меня так?» Потом они увязывали дрова на сани. Небольшие, самодельные. В лес с ними, и когда еще лошадь бы­ ла, почти не ходили. Лошадь у лесника Банникова давно забрали. Дали мопед, пилу «Дружба», для ра­ бот присылали из лесничества трактор К такой пе­ ремене отец привыкал несколько лет. Привык. Сей­ час даже нравится: успевает за лето все необходи­ мые заготовки сделать. И поэтому здорово удивил­ ся Банников-старший, когда сын предложил ему сходить за дровами. ш •— Куда же мне дрова? Аль не видишь — на*^ва года заготовлено? — Вижу, а сходил бы с удовольствием. Лет десять топором не стучал. — Ну, коли так, пойдем, — согласился отец. — Мешать не буду. — И он стал по-деловому соби­ раться, сам довольный подвернувшейся работой. — И чего вы надумали? Чего надумали-то? — вмешалась -мать. — Сынок, неужто не наработался ты на Севере? Отдыхай, силы копи. — Больно ты понимаешь, Павла, — остановил ее отец, снимая с печки рукавицы себе и сыну. Может, для него такой отдых и есть самый лучший. ...Сани скрипели под тяжестью чурбаков. Петр Иванович, вспомнив прежнюю сноровку, старался половчее помогать отцу. И когда все было кончено, чувствуя, как липнет к спине рубаха, сел на увязан­ ные дрова. — Ну, что, отец, отдохнем? Старик сел рядом. С ТАЛО ТИХО И ОДИНОКО. Белые стволы берез обступали их вокруг безбоязненно, как доверчивое стадо обступает пастухов. Бе­ лые волны сугробов матовели под белесым облачным небом. И казалось, березы переступают с ноги на ногу в этой бесконечной белизне. ІІетр Иванович снял шапку. От нее шел пар. — Не балуй, — предупредил отец. Лицо его было близко. И вдруг, такое знакомое, оно показалось Петру Ивановичу непривычным. Он всегда живо представлял глаза матери и почти ощу­ щал их выгоревшую прозрачность, глубокие, теплые зрачки. У матери они были разные: маленький ле­ вый и побольше — правый. На нижнем веке — еле заметная родинка, будто соринка попала в глаз. А ГЛАЗА ОТЦА... Сын никогда не всматривал­ ся в них. Чаще всего они были строгими, да­ же суровыми. Маленькие, зеленоватые, с острыми зрачками. За ними прятался не до конца понятый, но крепкий человек, знающий свою линию в жизни. Они часто бывали с отцом вместе, особенно в ра­ б те. Но каждый, казалось, сам по себе. Что-то сто­ яло между ними, мешало сблизиться А потом стало ясно: их схожесть. И все-таки сын всегда чувствовал в себе отца Как-то, еще в раннем детстве, Петя возвращался с отцом из леса. Даже ка этих же санях. Запоздали. Уже встала луна, II посветлело. Деревья разбросали от себя тени Расплывчатые, фиолетовые. Казалось, они двигались рядом по дороге. Пете было страшно. Он съежился и неслышно семенил за санями, вздра­ гивая от каждого скрипа полозьев. Вдруг, ломая ветки, на дорогу выпрыгнул кто-то большой, черный. Все стихло. Только в виске то­ ненько стучала горячая жилка. Впереди, повернув к людям огромную голову, стоял какой-то крупный зверь. Отец весь подобрался, сжал топорище. Зверь прыгнул и скрылся в еловнике. Отец, подхватив веревку, зашагал дальше. Он не оглянулся, ничего не сказал. Но Пете перестало быть страшно. Он снова и снова видел руку, сжав­ шую топор, и спину, закрывшую его собой. Эта спина стала для Пети новым открытием в мире. Мальчишеский ум сразу возвел ее в ранг иде­ ала — закрывающую собой спину. ...Они сидели рядом и вроде порознь. Петр Ива­ нович чувствовал посте­ пенно подбирающийся хо­ лод. Ему казалось, что должны с отцом они пого­ ворить. Но мог ли старик догадываться о пережива­ ниях сына, о том, что его Петька, всегда крепкий, сильный, вдруг почувст­ вовал усталость? Это в со- рок-то лет! Может быть, он действительно уже давно «рубит дерево не по себе»? А только сей­ час это проявилось? Впервые на разборе он краснел за себя. Впервые на его ошибках учили других командиров. Ког­ да-то, после первого са­ мостоятельного похода, Банников решил, что он все испытания выдержал. Но, оказывается, главное его поджидало: он быстро выдохся. — Солнце садится. Пойдем? — спросил отец. — Идем, — согласился Петр Иванович. Но идти не хотелось. Будто остается в этом яс­ ном, светлом лесу что-то важное, но так и непонятое. И случится ли еще раз побывать Банникову в лесу, как сегодня? В отцовском лесу? О Н ОТПРАВИЛ СЕМЬЮ НА ЮГ, куда обыч­ но ездили все вместе. И жена удивительно легко согласилась. Наверное, что-то почувст­ вовала, поняла. А ведь он оставался во всем для всех прежний. Не мог же он, не мог никому сказать, что с ним происходит. Со стороны здесь не помо­ жешь. Здесь надо самому. В последнем походе ему часто снился родитель­ ский дом. Банников не был в нем давно. На той са­ мой земле, которая всегда жила в нем и вдруг силь­ но, настойчиво потянула. Может быть, так случается, когда человек дейст­ вительно устал, если не тело, а душа требует обнов­ ления. Тогда тянет туда, где все человеку мило и любо, где все соприкасается с ним сопротивле­ ния. И небо. И земля. И поворот ,,..роги. И запах сеней. И голос матери. Надо возвращаться в дом — твой первый, неповторимый, единственный. Из ко­ торого ты ступил в жизнь. Особенно если крупно, далеко ступил... Отец по привычке взялся за веревку. — Э, нет. Пора нам с тобой поменяться, — по­ стороння отца Банников. — Что же, я не сдал на самостоятельное управление санями? Иван Сергеевич усмехнулся: — А чего ими управлять? Атомным кораблем управляешь. Только к чему привыкнешь... После морозов наст хорошо держал сани. Отец перестал подталкивать и шел сзади, опираясь на кол. — Может быть, не поіідем на дорогу? — предло­ жил Петр Иванович. — Чтобы покороче. Река-то замерзла? — Должна замерзнуть, — согласился старик. — Только у 'камней навряд, а нам через них сподруч­ нее всего. Река действительно замерзла. Далеко вверху, за порогами, лед был крепок и с большим снегом. Но у камней, как и предполагал лесник, настоящей на­ дежности не было: на порогах бесшумно и густо бурлила вода. Петр Иванович бросил веревку и пошел по льду над камнями. Временами останавливался, притопы­ вал ногой. — Выдержит! — Не думаю, — возразил отец, •— надо взять повыше. Но Банников уже потянул сани за собой, — Осторожней, осторожней! — крикнул отец. И тут же лед хрустнул. Петр Иванович прыгнул вперед. Веревка удержала. Он поскользнулся... (Окончание следует). іі І І І Н І Ш І Н І І Н Ш І И І І І І І І І І І І Ш І Ш Ш І І І І І І І І І І І І І І Ш І І і т і Ш £ I С. БЫСТРОВ I I З е м л я I I и м о р е [ = ~ I РАССКАЗ 1 111111 іIИ1111111!11111111111111111111 і111111111111 і11іі111111!11111!і~ Ш с е г о д ш м —ша, р а с с в е т е ... Не горька Земля родная. Дым белесый поутру. Участь жизни Трудовая, Соль ладоней За тебя на ветру. В бою жестоком Ты — пропитанная Храбро дрались потом, сыновья Хлебородная И сегодня эемяя. Иа рассвете Из глубин твоих веков Вылетают вновь ракеты В даль неведомых миров. В. ПРЯХИН. / я Н АШ ВОСКРЕСНЫЙ фоторепортаж ка снимков, сделанных по трем адресам. Пер­ вый — из колхоза «Энергия». Хорошее на­ строение у передовика СРТ-м-1394 «Нолннск» матроса первого класса Сафиллы Рызвановича Хам­ зина: их колхоз отмечен Министерством рыбного хозяйства СССР и ЦК профсоюза рабочих «ищекой промышленности (см. на 1-й стр. информацию «Ли­ деры поощрены»). На втором снимке — работница коптильного за­ вода № 2 Мурманского рыбокомбината комсомолка Мария Штулева. За год она освоила все операции в цехе. Мария борется за звание ударника ^ к ом ^ 'ди ­ етического труда, принимает участие к рейдах <• Ком­ сомольского прожектора». Третий снимок Борис Щукин сделал на УПС “Ко­ миссар Полухин», сфотографировав боцмана Федо­ ра Кирилловича Хомяка, моряка высокой квалнфи* кацнн, активного участника соревнования.