Миссионерская православная газета. 2011 г. № 3-4. Апрель.

Миссионерская православная газета Л ^ № 3 - 4 А П Р Е Л Ь 2 0 1 1 1 5 С Л О В А Д У Ш И w —И все же, с кем я говорю? —тре­ бовал Сергей Ильич. —Я твой Ангел-Хранитель. Еще раз с днем рождения и до встречи... —в трубке повисло молчание. Сергей Ильич открыл глаза. Пер­ вое, что он услышал, было тиканье часов. Старик снял телефонную трубку. «Так и есть, отключен. Мне все при­ снилось или...» —подумал он, пыта­ ясь найти двадцать пять рублей. Не найдя их, Сергей Ильич умыл­ ся, оделся и, не позавтракав, вышел из дома. Светило солнце, утренняя суета города, словно бурная горная река, огибала старика как камешек на сво­ ем стремительном пути.Он шел по за­ снеженной улице и размышлял. Оста­ новившись возле здания, где раньше размещался ресторан «Волжанка», а сейчас работал супермаркет, Сергей Ильич задумался: «Как странно все же думать, что я: мои мысли, чувства, мои воспоминания, моя любовь —все это сгинет в зем ле.» В тяжких раздумьях Сергей Иль­ ич дошел до газетного ларька. Еже­ дневно во время прогулки он подхо­ дил сюда, и продавщица Светочка, по доброте душевной, бесплатно да­ вала ему свежие газеты. Главное, их надо было очень аккуратно читать, чтобы, возвращаясь домой, вернуть немятыми и незапятнанными. —Доброе утро, Светочка! —Доброе, Сергей Ильич! Вам как всегда? —Да, дорогая, —тепло отозвался старик. Светочка просунула в окошко несколько газет, а взамен получила горсть конфет на блюдечке для де­ нег. — Сколько раз я просила вас, Сергей Ильич, не стоит! —улыбаясь, сказала девушка. Сергей Ильич по установившей­ ся традиции должен был в ответ улыбнуться и произнести: «Ничего- ничего, попьете чайку». Но сегодня он этого не сделал —его внимание приковал настенный календарь на витрине ларька, вернее, изображе­ ние на нем. Этот календарь висел также и вче­ ра, и позавчера, и даже неделю назад, но мужчина не обращал на него ни­ какого внимания. На календаре была икона Спаси­ теля. Сергей Ильич внимательно, словно в первый раз, посмотрел на лик Иисуса Христа: «Что я теряю? Я все уже потерял, даже то, чего не имел... Но если есть Бог, значит, Анна действительно жива, значит, возможна встреча... если Он есть... Боже, помоги мне в Тебя поверить!» —Светочка, будьте добры, сколь­ ко стоит календарь? —Вам какой? С кошечками или поросятами? —Нет, с Христом. —Недорого, —почему-то обрадо­ вано сказала Светочка, —всего двад­ цать пять рублей... Вероника ГОРПЕНЮК Галина СИРОТИНСКАЯ И радость Христос подарит П Е Р Е Д И К О Н О Й Б О Г О Р О Д И Ц Ы Темнота в моем сердце и хлад, Будто бес надо мною смеется. Но с иконы твой ласковый взгляд Говорит:»Ничего, обойдется». И грехов распадается плен, Тихий свет надо мною струится. А тоска - это призрак и тлен, Вновь любовью душа оживится. Шум умолк и погасли огни, Пред иконой с мольбою стою, Как младенца, Ты держишь в руках Неокрепшую душу мою. С В Я Т О М У Н И К О Л А Ю Ч У Д О Т В О Р Ц У «Веры правило, образ кротости»,- Так, святой Николай, в молитвах Мы к твоей прибегаем помощи, Изнурившись в житейских битвах. Моряки мы все в жизни бренной. Берег скрыт. Океан велик. Только стоны и крики чаек. Вот ответ на сердечный крик... Но всегда в небесной лазури Перед Господом предстоя, Молишь ты, чтоб утихли бури, И утешилась вся земля... В О З Н Е С Е Н И Е Отчего цветы благоухают И в лесах, и на озерах —всюду? В это время происходит чудо: В это время тварь Творца встречает. И идет Христос с учениками, Все цветет, шаги Его легки... Вновь ковер цветущий под ногами. Как мы от мучений далеки! А над каждым Храмом солнце льется, — Расступилась вдруг лазурь небес... И с высот, и от земли несется Глас один: «Воистину воскрес!» Те же, кто в последний путь собрался, Свято жизнь свою испив до дна, Зрит и лестницу, и ангелов, и Бога. И дана им вечная весна... К И Т Е Ж Китеж-град, спасенный под водою, Многие приходят к Светлояру, Чтоб найти тебя и жить тобою - Но черты твои непостоянны... Только чистые их видят души, Только в детском взгляде ты сияешь, Снега и снега в апреле, На Пасху мороз ударит. Но будет нам все - по вере, И радость Христос подарит. Среди загрустивших елей, Среди позабытых сосен, Мы все же сильней метелей В кругу слишком зимних весен. И сопки глядятся в воду, И небо синеет снова, Господь даровал свободу И тьму победило Слово. Твоего покоя не нарушит Дерзкий, злой — таких ты отгоняешь. К озеру с надеждою склоняюсь: Вот сейчас увижу купола... Но одна лишь я и отражаюсь, Да еще прибрежная трава. Б Е Л О В О Д Ь Е Три казака искали Беловодье - Страну надежд и край обетований: Дороги нет, и лик ее туманен, Но слух о ней не умирал в народе. Три казака объехали полсвета: Искали чистоты и веры крепкой... А на Руси подрагивала где-то Горячая рябиновая ветка. Скитальцам иногда в пустыни знойной Слышны колокола родные были - Но только облака над ними плыли На небе чуждом, чуждом и спокойном... Когда они на родину вернулись, Сказал старик, седой от вьюг и снега: «Вы с истиною верой разминулись, Она —вон там», —и указал на небо. Белый снег на рябине красной, И желтеет листва последняя. Смирно катится жизнь напрасная, Но у Бога мы все наследники. Перемерзли лужи —еще бы, Дело клонится к ноябрю: Тонкий лед я ногою пробую, Гроздь рябины себе дарю. Солнца луч да морозный воздух - Вот и все мои собеседники, Все кругом обещает роздых, И у Бога мы все наследники... Л Е Т О П И С Е Ц Пишут люди, склонившись над былью, Льется в келью неяркий свет... След исчезнет, покроется пылью По прошествии горьких лет. Все пройдет. И все уже было. И Червонную Русь не вернуть. Диким полем ползет уныло Неизведанный к морю путь. Поклонись на четыре стороны — Ниоткуда спасенья нет. Очи выклюют мертвому вороны Будь ты ратник, купец иль поэт. На земле православной и нищей Все одно затеряется след. Так зачем же ты пишешь и пишешь, Тихий инок, хранящий свет? Горьким соком бессмертной полыни Для кого изливаешь ты речь, Собираясь предания славы Иль деяния князя сберечь? Чтобы Русь, что стояла веками, И которую все же спасут, Приняла в свои руки пергамент, Если даже и храмы снесут. Чтобы ведали мы, как под воду Уходили ее города: Как стояла она за свободу, Засыпала, цепями горда. Как молили Бориса и Глеба. Как свои не познаша своих... Он слагал. Рядом с ним пело небо — Глас столетий сзывал живых. М У Р М А Н С К Город мой — ветка дрожащая на ветру. Тонет в снегах и туманах он поутру. Лица обветренные, губы упрямо сложены. Город мой —это характеры, на скалы похожие. Черного неба овал бездонный, Катер на рейде стоит полусонный. Город мой —света мощный каскад. Знаю, Мурманск —не рай и не сад. Но из руин поднявшись, зелен и молод, Он побеждает ветер и холод. Крепко держит штурвал в руках, И моря прибой слышен в его стихах.