Миссионерская православная газета. 2017 г. № 8. Август.

6 М и сс и о н е р ск а я п р д в о ш в н д А гд зе тд №8, АВГУСТ 2017 В Е Ч Н А Я П А М Я Т Ь Тишину урока нарушил резкий скрипучий голос Зои Васильевны: — Никольский! Что это? Ты в своем уме?! Мы все как один подня­ ли головы от своих тетра­ дей. Класс писал сочинение на тему «Мой любимый ге­ рой». Я уже набросал пер­ вые слова: «Мой любимый герой —замечательный раз­ ведчик Николай Кузнецов». И вдруг. — Никольский! Я тебя спрашиваю! Встань! Из-за первой парты перед разгневанным классным ру­ ководителем поднялся Але­ ша Никольский — малень­ кого роста, тщедушный, в очках с сильными линзами. Он был объектом насме­ шек всего класса, мальчи­ шек и девчонок, потому что никогда не участвовал в на­ ших проказах, был тихим, застенчивым, немного не­ уклюжим. После уроков он всегда спешил домой (гово­ рили, что у него была очень больная мама). Его тихий голос слышно было только у доски. В классе с ним никто не дружил, а напротив, ча­ сто обижали, дразнили «го­ лубком» и нередко прятали его вещи, пользуясь слабым зрением Алеши. Но он, к моему удивлению, никогда не злился, не огрызался, а только как-то беззащитно улыбался, как бы смеясь над собой. В такие минуты мне было очень жаль его, но из-за глупой солидарности с остальными я никогда не вставал на его защиту. И вот теперь Алеша, по­ нурив стриженую голову, стоял перед презрительным взором Зои Васильевны. Не­ смотря на недостаток вре­ мени, все с любопытством уставились на эту сцену, желая знать, что же вызвало такое возмущение классной. Но она сама ответила на наш немой вопрос: —Вы только посмотрите на него! Как вам нравится, о ком он пишет?! Его люби­ мый герой —Иисус Христос! Класс зашумел. Кто-то засмеялся, радуясь, что не­ счастный Никольский сде­ лал несусветную глупость. Кто-то присвистнул: «Во дает!» А кое-кто выразитель­ но покрутил пальцем у ви­ ска. Действительно, выбрать себе такого героя в наше за­ мечательное время! На дворе 1970 год, время прогресса, «эра светлых годов», а тут. Действительно, ненормаль­ ный этот Никольский! Классная между тем про­ должала свою обличитель­ ную речь: —Теперь мне все понят­ но: и почему ты до сих пор не пионер, и почему абсолютно не участвуешь в обществен­ ной жизни класса. Не стыд­ но — всегда ссылаешься на больную мать! Оказывается, вот в чем дело, вот у тебя ка­ кие герои! Какая уж тут об­ щественная жизнь! В ответ раздался еле слышный голос: — Зоя Васильевна, у меня правда сильно болеет м ам а. Классная спохватилась: сцена затянулась, а время урока неумолимо идет. Да еще почти все перестали пи­ сать и уставились на нее и на беднягу Никольского. Юр и й К О Б Я КОВ , г. М у р м а н с к — Так, все продолжаем писать, время идет! А ты, Алеша, —сменила она гнев на милость, — немедленно зачеркни эту. это, и пиши, как все ребята: о настоящем герое, настоящем, замеча­ тельном человеке! Сколько их, замечательных людей! Подумай и пиши. Она вернула Алеше те­ традку, и, посчитав инци­ дент исчерпанным, верну­ лась за учительский стол. Мы тоже вернулись к своим «опусам», торопясь навер­ стать упущенное время. Но Алеша почему-то продолжал стоять, все так же опустив голову. Не заме­ тить это классной было не­ возможно. — В чем дело, Николь­ ский? —тон ее был недоволь­ ным. —Тебе что-то неясно? Учти, мы теряем драгоцен­ ное время! И вновь я с трудом разо­ брал тихий ответ: — Извините, Зоя Васи­ льевна, я не м огу. о другом герое. —Что-о? Что такое? Зоя Васильевна подня­ лась со своего места, не успев утвердиться на нем, и всей своей величественной фигу­ рой надвинулась на Алешу. Он казался таким малень­ ким и невзрачным перед ней! Классная была раздражена непредвиденной заминкой, к тому же все мы опять под­ няли головы от сочинений, с удивлением глядя на строп­ тивого паренька. —Что значит «не могу»? У тебя нет другого любимого героя? —Н е т. другого нет. —Это не герой, а выдум­ ка невежественных, темных людей. В наше время смеш­ но даже говорить об этом. Но мы с тобой поговорим отдельно, а сейчас, будь добр, садись и пиши, как все ребята. Ясно? —Д а . ясно. Алеша сел и вроде бы стал что-то писать. Зоя Ва­ сильевна вернулась на свое место, несколько раз взгля­ нула на него с подозрением, но успокоилась. Все пошло своим чередом. Я легко на­ бросал красивые предложе­ ния о том, как хотел бы во всем быть похожим на ге- роя-разведчика, и закончил раньше всех. Оглушительно зазвенел звонок, заставив вздрогнуть отстающих. Но вот, все сда­ ли, наконец, свои тетради, и класс опустел. Но история с Никольским на этом не кон­ чилась. Я уже был в коридо­ ре, как вдруг услышал: — Никольский, а ну-ка, вернись! —тон классной был повышенным и не обещал ничего хорошего. Алеша вернулся в класс, и через полуоткрытую дверь я видел, как он встал у сто­ ла Зои Васильевны, так же понурив голову и ссутулив узкие плечи. До меня донес­ лось: — Значит, вот ты как! Назло учителю, назло всем! Все-таки написал об эт о м . о св о ем . Решил показать упрямство! Так, я спраши­ ваю? Казалось бы, мне не было никакого дела до несчаст­ ного. Пусть получит за свою глупость, за своего героя, или как его н азвать. Ребята уже разбежались (урок был последним), но мне что-то не давало уйти. Любопытство или какое-то иное чувство влекло меня к полуоткрытой двери. Сам не зная почему, я подошел и прислушался. —Нет, Зоя Васильевна, я не н азл о . —голос у Алеши был слабым и дрожащим. — Нет, именно назло! Именно! Тебе было сказано: писать, как все ребята, — о героях войны, пионерах-ге- роях, да о ком угодно! Мало ли у нас замечательных лю­ дей, на которых нужно рав­ няться, на которых старать­ ся быть похожими. А ты? Кто такой этот Иисус Хри­ стос? Это даже не сказочный герой! Ну ладно, я поняла бы, если бы ты написал об Илье-Муромце, о русских богатырях. А он кто? Да пой­ ми ты, что такого человека никогда не было! Это все поповские выдумки, в кото­ рые верят необразованные, серые люди! И ты, советский школьник, повторяешь бас­ ни неграмотных, обманутых старушек? Эх ты! А я считала тебя неглупым мальчиком. Стыдись! Зоя Васильевна прерва­ ла свой монолог, очевидно, чтобы набрать воздуха для продолжения. Но тут раз­ дался дрожащий голос Але­ ши: — Это неправда! Иисус Х ристос. Он жил, потом умер, Его р асп яли . Но Он о ж и л . То есть, воскрес. Он и сейчас живет. Все герои умерли, а Он живет! Наступила пауза. Я мог только представить лицо Зои Васильевны, но и сам был поражен. Так возражать классной, которая самим взглядом могла заставить «проглотить язык» любого! И кто —тихоня! Но вот Зоя Васильевна опомнилась, и голос ее за­ гремел в тишине пустого класса: — Ты соображаешь, что говоришь? Твое счастье, что тебя никто не слышит! Ты где живешь, Никольский? В ка­ кой стране? В какой школе учишься? В советской шко­ ле или в Киевской бурсе?.. Дыхание Зои Васильевны начало срываться, голос пе­ решел почти на визг. —«Онживет», —передраз­ нила она. —Да ты знаешь, что наши ученые давно до­ казали, что Бога нет?! Иисус Христос —просто вымысел, понимаешь? Вы-мы-сел! А сочинили это все хитрые люди, чтобы обмануть таких простаков, как ты. Чтобы ты, вместо того чтобы учиться и строить светлое будущее, бормотал всякие молитвы со старухами. Может, ты и в церковь ходишь? Вопрос требовал ответа. И он прозвучал, такой же тихий, но твердый: —Да, хожу.. С бабушкой. А Бог есть, и Иисус Христос — Божий Сын, и Он умер за наши грехи, и в третий д е н ь . —Хватит! Классная гром­ ко хлопнула чем-то по сто­ лу. —Не желаю слушать эти бредни! Не собираюсь тер­ петь в своем классе мрако­ бесия! Собирайся, идем к директору, пусть он решает, что с тобой делать. Хоть бы мать пожалел! Я решил, что они сейчас выйдут, и отпрянул от две­ ри, собираясь сбежать. Но к моему удивлению, никто не вышел, а из-за двери вдруг раздался совсем другой го­ лос учительницы —мягкий и какой-то вкрадчивый. —Алеша, послушай! Ради твоей мамы, давай решим это т. эту ситуацию по-дру­ гому. Здесь только ты и я, пусть все останется между нами. Ведь если все узна­ ют, твоей маме будет тяже­ ло, а ведь она так страдает, бед н ая. — Голос стал со­ всем мягким, задушевным. —Давай так: ты мне сейчас кое-что пообещаешь, и мы все забудем, хорошо? —Хорошо, —обрадовано ответил Алеша. —А что нуж­ но пообещать? — Скажи мне так: Зоя Васильевна, простите меня, пож алуйста. Это ты мо­ жешь? —Да, могу. Зоя Васильев­ на, простите меня, пожалуй­ ста. —Ну вот, молодец. И еще скажи: я очень ошибался, никакого Иисуса нет, и я даю Вам честное п и он ер. честное слово, что больше никогда не буду писать или произносить это имя. Вот и все, что я от тебя хочу услы­ шать. Договорились? Алеша молчал. Види­ мо, решив, что он сдается, классная прибавила: —Подумай. Здесь только ты и я, нас никто не слышит. Если ребята спросят, скажи, что я тебя как следует отру­ гала и простила. А с твоим сочинением . я что-нибудь придумаю. Только скажи мне эти слова, и пойдем, а то уже поздно. Я приготовился слушать Алешкино извинение. Сам я, честно говоря, легко отрекся бы от всего и сделал бы так, как хотела классная. Поду­ маешь, делов-то! Ведь никто не слышит, а это главное! Но услышал я совсем не извинения. — Нет, Зоя Васильевна, —голос Алеши неожиданно окреп и совсем не дрожал. — Нас здесь не двое! Здесь еще Он Сам, Иисус Христос! Он ж и в . и Он слышит все, и видит все. Он умер за меня, Зоя Васильевна! Как же я скажу, что Его нет? Я тогда буду предателем, как Иуда.А я не хочу быть предателем. и не буду. Простите м е н я . —и Алеша все-таки распла­ кался. У меня самого комок к горлу подкатил — жалко было тихоню, что же ему те­ перь будет? «Ну, Зоя теперь ему устроит», —думал я. И в то же время я сознавал, что сам бы никогда не осмелил­ ся на такое. Ну ладно, за себя борешься или за кого-то родного, а то —за какого-то Иисуса Христа, Которого, Мой любимый герой...