Миссионерская православная газета. 2010 г. № 1-2. Февраль.

МИССИОНЕРСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ГАЗЕТА № 1-2, ФЕВРАЛЬ 2010 15 и в Михайловские пущи одиночества. Ничего там не поправить, ничего не подсказать, никого не остеречь там, но сторонкою незамеченным протопать вслед за войском под Казань, неуслышанным наведаться к Саровскому. Слава Богу, все там живы, все при деле и уме, есть на что полюбоваться, где постранствовать, пока едет непоспешно ночь на горний свет, —во тьме просиявший над российскими пространствами. СОН О ГЕОРГИ И Когда в земле родной неправда царит, и властвует Бирон, тогда везде течет Непрядва — во всех углах, со всех сторон. А сердцу снится чудный сон. Как будто воин величавый, овеянный небесной славой, летит на взмыленном коне по обескровленной стране. и лес позабудет меня. Земля станет темной, оплывшей» Но каждою клеткой своей, несдавшейся, неостывшей,” я все буду помнить о ней! ИСКУС Мне это выражение привычно: —Ты не в лесу, веди себя прилично, — одергивают взрослых и детей. А что ж влесу? А там без оговорок кричи, топчи, безумствуй — для егорок, не помнящих родства, полно затей. Кому не лень и дома не сидится, потешит кровь — не станут с ним судиться ни муравей, ни иволга, ни сень древесная, колышимо-живая... Пространство оскорбленное сжимая в своей руке, самим собой гордись, пока природа вкруг тебя пасется и не впадает в искус превосходства, пока она не отмахнулась: “Брысь!” « Ф 0 0 стоит тешипёе и сит МОЛИТВА СЕРГИЯ о. Михаилу (Капранову) 1 Вколодезный сруб, каквзатмившийся век, заглянуть, в прохладную темень и глубь, и в зеркальном квадрате увидеть свое отраженье средь пешая рати Димитрия —русские двинулись в путь к Непрядве. Кликуши и вороны, кыш! Кольчужка дырява, но я не сробею в той битве. И ангелы реют, и Сергий стоит на молитве, шепнувши пред этим Димитрию: «Сим победишь!» 2 В затмившийся век, как в колодезный сруб, опусти рассеянныйвзглядиленивуюмысль — хоть от скуки. Ты видишь ли Сергия? Слышишь ли стоны? И стуки щитов или копий? Не видишь? Не слышишь? Прости. Как все обернулось! Гуляет презри­ тельный шиш. И жизнь не кончается? Странно... И все не в утрате? Чу! Сходятся снова две веры, две воли, две рати... Но Сергий стоит на молитве - и сим победишь! КЛЕТЬ Над пропастью во ржи. Дж. Сэлинджер А вьюга бешеная гикнет и пролетит, и просвистит. Кто искренней, тот раньше гибнет. Кто не погибнет. Бог простит. Кто уцелеет без лукавства, без ухищрений уцелеть, тот будет посажен на царство, то бишь на цепь, — и пущен в клеть. И в той клети, ходя по кругу неукоснительных забот, не раз он бешеную вьюгу обратно в гости позовет. Но перекрестится с испугу, всплакнет —и песню заведет. Про ямщика ли, про отраду, про васильки средь спелой ржи, про подколодную отраву... Про клеть над пропастью во лжи. На двенадцати подводах едет зимняя ночь, едет, ленно понукает, не торопится. Будет времечко подумать, кто задуматься не прочь, пока небо за окошком поворотится. Поворачиваясь, небо, не шатаясь, не скрипя, поворачивает время задом наперед, — точно жемчуг из пучины, ниткой па­ мяти скрепя, выбирает и выбрасывает на берег. Любо-дорого забраться одному, без сторожей, в закоулки прежней жизни, дальше отчества: кШевардинскому редуту от крестьянских мятежей И в страшных корчах души злые следят за ним и за конем. Сейчас, сейчас настигнет змия! Сейчас, пронзит его копьем! ЗНАМЕНКА Месторождения: пос. Знаменка.. Запись в паспорте Окошко тесиной забито и плесенью зацвело. Но имя еще не забыто, каким называлось село. Еще и ручей напевает, хоть сильно травою зарос. Еще и народ здесь бывает в горячую пору —в покос. Еще вспоминают: когда-то стояли (да, знать, не судьба) вот здесь —чепурнаева хата, а там —башунова изба. Где нынче лютует крапива, о знача границы жилья, виднеется сиротливо тележная колея. Да в росном белеющем дыме к малиннику тянется след. Да в паспорте значится имя поселка, которого нет. Завидная доля черемух — завянуть и снова зацвесть. Во всем на земле очередность, всему повторение есть. А мне повторенья не будет. За краем ослепшего дня и ливень меня не разбудит, Два снега сошло —вот и третий, а я все попасть не могу на родину, в гул междометий, в объятья, в сугробы, втайгу, к могилам родным... Нету воли моей —обобрали меня. Как лодка на зимнем приколе, как печь без живого огня, так я. (А на родине снежно и тихо, и печка гудит, и мама печально и нежно из вечности мимо глядит.) КОСТЯКИ Петухи поют в Костяках. Топоры стучат в Костяках. Мужики, как сошли с ума, обихожи вают дома. Тот веранду решил обшить, тот резьбой карниз обошел -- собираются долго жить, и нарядно, и хорошо. Им-то видно, что всюду клин: ни больницы, ни школы ни клуба нет —один магазин, да и то вурочные дни. Им-то ясно, какой исход ожидает их через год, через два, ну от силы три: все разъедутся. Ане ври! Как с ума сошли мужики, как ночуют на облаках. Смыслу здравому вопреки петухи поют в Костяках. Дети выбегут на угор... Наигравшись среди травы, беззащитно глядят в простор, полный тайны и синевы. Вл адимир БАШУНОВ Поэт родился в 1946 году в поселке Знаменка Турочакского района Горно-Алтайской авто­ номной области. Писать начал рано. Первое стихотворение опубликовано в 1963 году в областной газете «Звезда Алтая» (Горно-Ал­ тайск). В 1970 окончил филологический факультет БГПИ, служил в армии, работал в ельцовской районной газете, а Алтайском книжном из­ дательстве, учился на Высших литературных курсах. В 1990-1994 годах редактировал газету «Прямая речь», с 1994 по 1997 год возглавлял журнал «Алтай». Печатался вжурналах иаль- манахах«Наш современник»,«Молодая гвар­ дия», «Москва», «Сибирские огни», «День по­ эзии» и др. Стихи публиковались в Венгрии, Болгарии, Чехословакии, переведены на украинский, алтайский, казахский языки. Автор 10 поэтических сборников и 3 книг для детей, вышедших в издательствах Барнаула и Москвы. В их числе «Васильковая вода» (1975), «Живица» (1983), «Возвращение росы» (1986), «Звезда утренняя, звезда вечерняя» (1987), «Пейзаж» (1988), «Тайное свидание» (1991), «Полынья» (1998). Поэзия Башунова тяготеет к русской классической традиции; стихи лиричны, исповедальны, обращены к лучшему в душе человека. Умер Башу- нов в ночь с 20 на 21 февраля 2005 года в Барнауле