Миссионерская православная газета. 2005 г. № 3. Март.

№ 3, март, 2005 , W Массовые репрессии против духовенства и верующих на Кольском Севере в 1930-е гг. стали заключительным аккор­ дом безбожной политики Со­ ветского государства на первом этапе его существования. В годы лихолетья в поле зре­ ния советских властей оказы­ вались, прежде всего, наиболее уважаемые и пользовавшиеся непререкаемым авторитетом у верующих священнослужите­ ли. Кольский край в отличие от других регионов Европейско- школы, а впоследствии стал бессменным благочинным на­ шего края наряду с протоиере­ ем Василием Мартыновым. В обвинительном меморанду­ ме, где наряду с К. М. Мелети- евым указываются умерший до следствия председатель церков­ ной двадцатки г. Колы Леонтий Николаевич Яргин и член цер­ ковной двадцатки Дмитрий Акимович Немчинов, отме­ чалось, что при единственной действующей в Мурманском округе церкви (церкви Ковды нии, на которое съехалось око­ ло 800 человек. Деятельность отца Константина и вверенной ему церковной двадцатки во многом способствовала и тому, что в крае начался сбор средств на постройку новой церкви. Закрытие Кольского Бла­ говещенского собора и арест отца Константина неразрывно связаны друг с другом. Ещё в июне 1937 г. инженером гос- стройконтроля Мурманско­ го округа и представителями поселкового совета Колы был Отец Константин Мелетиев - настоятель Благовещенского собора г. Колы го Севера практически не был затронут пагубным влиянием обновленчества. Ни партий­ ные, ни государственные доку­ менты, ни отчеты карательных органов, выявленные на сегод­ няшний день, не подтверждают о существовании обновленчес­ ких общин на территории тог­ дашнего Мурманского округа. Против священников, истово отстаивавших православную веру, право своих прихожан на её свободное исповедание, выступавших против закрытия храмов, построенных в свое время тщанием людей, власти развернули бурную каратель­ ную деятельность. Среди тех, кто был репрессирован в эти трагичные годы, был и насто­ ятель Кольского Благовещен­ ского собора, благочинный, протоиерей Константин Ми­ хайлович Мелетиев. В постановлении от 5 августа 1937 г. отец Константин изоб­ личался в том, что «... является руководителем контрреволю­ ционной организации церков­ ников, ведёт среди населения контрреволюционную агита­ цию против ВКП(б) и совет­ ской власти», а потому до вы­ несения обвинительного при­ говора должен содержаться под стражей при доме предвари­ тельного заключения в г. Мур­ манске. Попробуем разобрать­ ся, что же послужило поводом к столь серьёзным обвинени­ ям. Для этого проанализируем деятельность как самого отца Константина, так и окормляе- мой им общины верующих. Отец Константин родился 20 мая 1884 г. в семье священника. В 1894—1909 гг. учился в г. Ар­ хангельске —сначала в духов­ ном училище, затем в духовной семинарии. Окончив по II раз­ ряду («хорошист») семинарию и в августе 1909 г. рукополо­ женный в сан диакона и в сан священника, он до конца сво­ их дней оказался связанным с Кольским краем. В 1909 г. он одномоментно стал настояте­ лем Кольского Благовещенс­ кого собора, законоучителем Кольского одноклассного при­ ходского училища и заведую­ щим Кильдинской приходской и Кандалакши не учитывались, так как входили в админист­ ративном отношении в состав Карельской АССР) ведётся большая агитация, направлен­ ная на вовлечение в церковную работу рабочих и колхозников по сохранению церкви, что но­ вая «Сталинская» Конституция трактуется ими как разрешение на открытие новых церквей и основание для борьбы против притеснений в отношении ре­ лигии. Последнее рассматрива­ лось властью как «извращение сталинской Конституции». Действительно, принятый в 1936 г. новый Основной Закон государства даровал избира­ тельные права лицам ранее их не имевшим из-за религиозных убеждений, провозгласил сво­ боду совести и право на анти­ религиозную пропаганду вро­ де бы на равных условиях, но нигде не указывалось на какие бы то ни было послабления в деле открытия церквей. Лишь в 1930 г. в секретных циркулярах местным административным отделам предписывалось более тщательно изучать все матери­ алы и ходатайства по закры­ тию храмов, дабы не вызывать массового протеста верующих. Многими это воспринималось как некое послабление в воп­ росах исповедания веры. Однако дело Мелетиева бы­ ло направлено не против абс­ трактных разговоров о свободе совести. Власти были раздра­ жены самим фактом сущест­ вования религиозной общины в Коле. Отцу Константину в сложные тридцатые годы уда­ лось противостоять мощному агитационному воздействию Союза воинствующих безбож­ ников, комсомольским и пар­ тийным ячейкам, разворачи­ вавшим активную деятельность по проведению всяческих кам­ паний атеистического толка и сплотить вокруг себя верую­ щих края. Не случайно, что в обвинении упоминается об ор­ ганизации демонстративного шествия верующих в сельсовет с требованием открыть закры­ тую якобы из-за отсутствия ремонта Благовещенскую цер­ ковь, о Пасхальном богослуже- подписан акт, утверждавший, что колокольня собора якобы угрожает жизни граждан своим падением, стены и перекрытия здания близки к обвалу, а сам собор не подлежит ремонту и эксплуатации. Однако впос­ ледствии власти смогут весьма длительное время использовать «ветхое» здание и как полевую кухню, и как школьные мас­ терские, и как музей! Возможно, административ­ ному сектору Мурманского ок­ ружного исполкома и удалось бы провести в жизнь решение о сносе здания собора XIX в. постройки, если бы не деятель­ ность верующих под руководс­ твом отца Константина. Пред­ ставители церковной двадцатки направили во ВНИК ходатайс­ тво на имя Калинина, в котором подчёркивали, что все местные антирелигиозные выступления проходят в оскорбительном для верующих духе и что единствен­ ным действенным способом ан­ тирелигиозной «пропаганды» местные власти признают по­ вальное закрытие храмов. Со­ общают они и о том, как прохо­ дило очередное закрытие Коль­ ского Благовещенского собо­ ра (временно его закрывали в 1934 г.): «На этот раз Риком бы­ ла создана удивительная комис­ сия. Таковая явилась с топором и не менее как пятикилограм­ мовым железным гвоздём, в по­ исках трещин. Изрубили снару­ жи стену, северный угол здания, навыворачивали кирпичей, сде­ лали несколько фотоснимков. Такой комиссии нам и во сне не снилось». Комиссия вынесла однозначное решение о нецеле­ сообразности ремонта. В своём обращении верую­ щие сообщают, что в 1934 г. молитвенное здание было подвергнуто осмотру московс­ ким инженером Волошиным и инженером-архитектором Ни­ китиным. И тот, и другой за­ свидетельствовали прочность здания, указав на незначитель­ ные дефекты первоначальной постройки, которые в течение лета того же года силами двад­ цатки были устранены. Не ограничиваясь обраще­ ниями и призывами к голосу разума, верующие обратились с иском в Мурманскую окруж­ ную прокуратуру с требовани­ ем разобраться в незаконном закрытии храма. К сожалению, все усилия верующих оказались тщетными: 28 октября 1938 г. Президиум Ленинградского об­ лисполкома утвердил решение о закрытии церкви и запрете проводить в ней богослужения. Утешало одно —ликвидировать храм не стали, обязав местные власти провести его капиталь­ ный ремонт в шестимесячный срок. Лишь спустя шестьдесят с лишним лет храм вновь вернули верующим! (Храм был открыт на кратковременный период -- с 1946 по 1959 год —однако, потом его закрыли по очеред­ ному сфабрикованному против священнослужителя делу). Однако, закрыв храм, мест­ ная власть не была уверена, что верующие прекратят активно отстаивать свои права в вышес­ тоящих инстанциях. Требова­ лось ликвидировать крепкую церковную двадцатку. Для это­ го как нельзя лучше подходил арест ее видных представите­ лей и, безусловно, окормляв- шего её священника — отца Константина Мелетиева. Во многом положение влас­ тей осложнялось перепиской и личными контактами отца Константина с видными де­ ятелями Церкви —архиеписко­ пом Петергофским Николаем (Ярушевичем) и митрополитом Ленинградским Алексием (Си- манским), будущим Патриар­ хом Московским и всея Руси. В ходе изнурительных ночных допросов отца Константина пытались уличить в развер­ тывании «бешеной» агитации контрреволюционного и ан­ тисоветского характера, но он настаивал, что никакой агита­ ционной работы не проводил. Однако 3 сентября 1937 г. на допросе многие пункты обви­ нения были им подписаны. Тон признания не оставляет сомне­ ния в том,что «признание» бы­ ло заранее составлено следо­ вателем и К. М. Мелетиева его заставили подписать. Что заставило его резко из­ менить показания? Однознач­ ного ответа на этот волрос се­ годня уже не найти. Возможно, это опасение за судьбу своих близких —жены, сыновей Вя­ чеслава, Ивана и дочери Киры. А может и показания свидете­ лей, которые в резкой форме оценивали деятельность отца Константина как контррево­ люционную и враждебную к Советской власти. Однако, хотелось бы подчер­ кнуть, что подписывая призна­ ние, отец Константин взял весь удар на себя: не было сказано ни единого слова в отношении проходившего с ним по одному делу члена церковной двадцат­ ки Немчинова, не было обви­ нений о «соучастии в антисо­ ветской деятельности» в адрес простых верующих или иерар­ хов Церкви. Обвинительное заключе­ ние, утверждённое 26 сентября 1937 г. заместителем начальни­ ка Мурманского Окружного отдела НКВД г. Мурманска, содержало огромный перечень «преступных» деяний Коль­ ского священника: враждебное отношение к Советской влас­ ти, систематическая контрре­ волюционная агитация, извра­ щение сущности сталинской Конституции, активизация деятельности церковной двад­ цатки путем вовлечения в неё молодёжи, организация неле­ гального сборища верующих у поселкового совета. Следс­ твенное дело было направлено на рассмотрение Тройки УНК­ ВД Ленинградской области. В протоколе её заседания от 4 ок­ тября 1937 г. записан оконча­ тельный приговор - расстрел. Время исполнения точно не указывается —5 или 9 октября 1937 г. Расстрелянный священ­ ник был похоронен на Лева- шевском кладбище г. Ленинг­ рада, среди многих безымян­ ных могил таких же мучеников за свою веру. Реабилитирован К. М. Мелетиев был только 17 мая 1989 г. А со смертью отца Константина вплоть до 1946 г. прекратилась и активная цер­ ковная жизнь верующих Колы, и функционирование Благове­ щенского собора. Ю. П. Бардилева, доцент МГПУ.