Миссионерская православная газета. 2004 г. № 9. Сентябрь.

S № 9, сентябрь, 2004 миссионерская православная газета Богословский клуб « Нам не дано предугадать... » в о п р о с у ф и л и о к в е «Два Рима, латинский и греческий, по-разно- му восприняли и интерпретировали христианс­ кую весть». Выбрав в качестве отправной точки эту идею проф. А. С. Панарина, автора книги «Православная цивилизация в глобальном мире», сразу же обозначу свое видение сути различия. На мой взгляд, всё упирается в филиокве, в отступническое - в догматическом смысле - до­ полнение, принятое западным христианством по отношению к восьмому члену Символа веры. Идея об исхождении Святого Духа «от Отца и Сына» стала овладевать умами западных отцов ещё в IV в. Восточные богословы отвергали её, исходя уже из простого соображения: не может творение быть равным Творцу. Однако в теологических спо­ рах филиокве упорно пробивало себе дорогу, пока не закрепилось в католической догматике. Подобная ситуация, безусловно, свидетельству­ ет в пользу целеустремленности, гибкости и откры­ тости европейского ума, но давайте проанализиру­ ем, какими последствиями всё обернулось. «Уравнивая» Бога-Сына с Богом-Отцом в вопро­ се об исхождении Святого Духа, вместо устремлен­ ной ввысь тринитарной вертикали православия, на Западе выстраивается тяготеющая к земле католи­ ческая горизонталь. Тем самым закладываются пред­ посылки совершенно иного, чем на христианском Востоке, типа сознания, формируется принципиально иной менталитет. Вместо абсолютизма-релятивизм, т. е. признание относительности всего в этом мире. Следы филиокве можно увидеть в знаменитом антропологическом перевороте эпохи Возрождения. Именно тогда картина мира из теоцентричной (в цен­ тре - Бог) становится антропоцентричной (в центре - человек). Строго говоря, именно гуманизм и стал главным творческим импульсом эпохи, явившей миру всю мощь и величие человеческого разума. Из идеи создания человека по образу и подобию Божию гума­ нисты выводят идею равенства человека Богу (та же самая логика, что ранее уравнивала Бога-Отца и Бога-Сына). При этом идея «человек - раб Божий» просто снимается. А зачем трепетать перед Богом, если страх подавляет бьющую через край творчес­ кую энергию? Но ведь эта энергия может быть уст­ ремлена как к горним высям, так и к мрачным безднам. Не стану пугать рассказами о коварстве Чезаре Борджиа или Микеланджело. Впрочем, рас­ пять человека, чтобы реалистичнее изобразить стра­ сти Христовы, - вполне в духе эпохи Возрождения, где эстетическое чувство нередко брало верх над этическим. Но ведь этот примат эстетики над этикой - тоже следствие равенства человека и Бога. Эпоха Просвещения идёт по обозначенному пути дальше, и вот мы наблюдаем торжество того, о чём Ницше сказал: «Человеческое, слишком человечес­ кое». Происходит секуляризация (т. е. обмирщение) картины мира. Миру, работающему как заведённые часы, Бог становится не нужен. Идея Бога все-таки присутствует в идеологии Просвещения. Он допус­ кается как электрическая батарейка, поддерживаю­ щая бесперебойную работу часов. Такова версия пантеизма: Бог есть природа. Идея Бога присут­ ствует и в деизме - это часовщик, который завел часы и «умыл руки», это первопричина, Создатель, но не Промыслитель мира. В основе деизма лежит проблема теодицеи. А именно: как совместить идею всеблагого и премудрого Бога с существованием зла в мире? Первым этот вопрос поставил Г. Лей­ бниц в «Опытах теодицеи о благости Божией, сво­ боде человека и первопричине зла» (1710). Эта работа является первоисточником деизма. Новый всплеск деизм получает после Лиссабонского зем­ летрясения 1755 г., когда была почти уничтожена столица Португалии. Именно тогда в сознании евро­ пейцев со всей остротой встал вопрос: «Как Бог смог допустить ЭТО?» Проблема теодицеи могла возникнуть только в европейском интеллектуальном пространстве. В рус­ ском уме она родиться не могла, ведь мы не так сосредоточены на земном, на мирском, как евро­ пейцы. Устремленная ввысь вертикаль Св. Троицы позволяет православному человеку увидеть за злом и несовершенством окружающего мира высшую, вечную, эсхатологическую реальность Царствия Небесного. И когда в «Братьях Карамазовых» мы читаем, как Иван Карамазов - с его холодной, европейской рациональностью - предельно заост­ ряет проблему теодицеи, рассказывая Алёше о затравленном собаками мальчике, то за этим про­ сматривается попытка западного ума подчинить себе русскую душу. Икона Живоначальной Троицы преподобного Андрея Рублева являет нашему взору гармонию трёх Ипостасей Божества, образующих собою Единое. Опосредованно из филиокве можно вывести тре­ тью составляющую идеологии Просвещения - ате­ изм. В XIX в. всё больше ощущается его влияние в новоевропейской культуре. В этом нет ничего уди­ вительного: эпоха первоначального накопления ка­ питала, с присущим ей состоянием «войны всех против всех», диктует новые нормы человеческих отношений. Короче говоря, «если Бога нет, то всё дозволено». И в XX в. французский религиозный философ Жак Эллюль с тревогой пишет о том, что логика западноевропейского развития неуклонно ведет к вытеснению христианской духовности языческим тяготением к земному успеху любой ценой, к опас­ ному торжеству бездуховной одномерности. Исследовав эффект филиокве в общей истории, обращусь к истории церковной. Превращенной фор­ мой католического плюрализма стала Реформа­ ция, породившая протестантизм. На этом вопросе следует остановиться подробнее по причине оби­ лия у нас протестантских сект. Вследствие приня­ тия филиокве, давшего импульс к работе пытливой европейской мысли, и католицизм, и вышедший из него протестантизм как религиозные доктрины очень рациональны. Если православие обращено прежде всего к душе человека, то западные христианские конфессии апеллируют к уму. Однако протестан­ тизм рекрутирует в свои ряды не просто рациона­ листов, он делает ставку на индивидуалистов. Пра­ вославие и католичество едины в главном - в идее коллективного спасения. Протестантизм упо­ вает на индивидуальное спасение. Однако иногда суровая повседневная мораль начинает слишком тяготить, и вчерашние протестанты приходят в лоно Православной Церкви. А степень свободы в Православии намного выше, чем в Протестантиз­ ме. И тогда бывшие сектанты уже не вспоминают об индивидуальном спасении, не думают они и о спасении коллективном, а стремятся лишь к само­ утверждению любой ценой. Конечно, выводить та­ кое стремление из филиокве было бы большой натяжкой, хотя через разветвленную систему при­ чинно-следственных связей и это можно доказать. Из круга проблематики церковной истории, пе­ рейдем к учению о человеке - антропологии. И зададим вопрос: обогащает или обедняет, гармонизи­ рует или раскалывает внутренний мир человека филиокве? Вот интуитивный, идущий из глубины души отклик на выступление архиерейского хора нашей епархии в Италии, опубликованный в одном из ита­ льянских изданий и воспроизведенный в предыду­ щем номере нашей газеты: «Все присутствующие, и прихожане и туристы, себя почувствовали как будто под сводами просторного православного собора, оку­ танные таинственным духом русского православия». Не знаю, как вы, уважаемые читатели, а я в этом отзыве чувствую подсознательную носталь­ гию западных христиан по светлой мистике, таин­ ственности и загадочности религиозного чувства. Они, наши инославные братья и сестры, лишены таинственного духа. Ибо, следуя логике филиокве, они привыкли все упорядочивать, анализировать, раскладывать по полочкам. И в этом стремлении подогнать под схему сложный, многообразный и по определению не формализуемый мир как далеко ушли они от евангельского духа! Православие ближе к евангельскому духу, чем католичество, которое в силу своего рационализ­ ма скорее сориентировано на Ветхий Завет, на этику Законности и Справедливости, чем на ново­ заветную этику Любви и Благодати. Поэтому люди Запада привыкли моделировать свою судьбу, по­ лагаясь в большей степени на себя и на свои силы, чем на Божий Промысел. Архетипически, в первооснове своей, такая жизненная стратегия свя­ зана с образом Фауста, героя немецкого городско­ го фольклора и знаменитой трагедии Гете. Я ду­ маю, вы помните, чем заканчивается его история, и при каких обстоятельствах он произносит роко­ вые слова: «Остановись, мгновение, ты прекрас­ но!», означающие, что спор между Богом и дьяво­ лом выиграл дьявол, и душа Фауста должна отпра­ виться в ад. Он произносит эти слова, когда слышит стук лопат. Герою кажется, что на принад­ лежащем ему острове строят дамбу, которая дол­ жна навсегда защитить остров от разрушительных набегов морской стихии, то есть стать символом победы человека над природой и обстоятельства­ ми. Однако насколько горька и беспощадна ирония Гете над богоборческой самоуверенностью запад­ ного человека! Стук лопат означает не строитель­ ство дамбы. Это фантастические существа лемуры роют Фаусту могилу. А что же спасает душу Фауста от ада? Ее спасает любовь Гретхен, не­ счастной, загубленной героем девушки. Душу Фа­ уста спасает Божий Промысел. «Нам не дано предугадать, как слово наше отзо­ вется». Настаивая на внесении в Символ веры филиокве, западные богословы вряд ли предполага­ ли, какие последствия будет иметь этот шаг. В своей работе я говорила, в основном, об отрица­ тельной стороне эффекта филиокве. О светлых сто­ ронах, полагаю, скажут мои оппоненты. Мне оста­ ется лишь подвести общий итог своего небольшого исследования. Как хорошо, что, выбирая конфес­ сию для Руси, Владимир Святой остановился на христианстве греческого, а не латинского обряда! Татьяна Рябинина (кандидат философских наук, доцент МГТУ, прихожанка Свято-Никольского собора. Издательство Мурманской и Мончегорской Епархии Московского Патриархата. Адрес: 183010. Мурманск, ул.Зеленая. 11, тел. 25-53-24. E-mail: murrnansk_eparchy@mail.ru И.о. редактора Дмитрий Сизоненко. П р и п е р е п е ч а т к е Газета зарегистрирована в Северо-Западном Комитете РФ по печати. Свидетельство о регистрации № П3448 от 17.12.98 г. Отпечатано в ООО «Мурманское областное книжное издательство». Тираж 7.000 экз. с с ы л к а н а « М и с с и о н е р с к у ю п р а в о с л а в н у ю Дорогие братья и сестры! Просим не использовать «Миссионерскую православную газету» для хозяйственных целей. Если она Вам больше не нужна, дайте ее почитать другому или верните в православный храм, г а з е т у » о б я з а т е л ь н а .