Полуостров. 2017, № 3 (11)

если собрать осенью и засушить — она такая красная и останется. У меня есть сборы шестилетней давно- сти, и я до сих пор их использую. Очень стойкий цвет у Севера. В прошлом году на Среднем насобира- ла полшкафа панцирей морских ежей. Совершенно не знаю, что с ними делать, но оставить их не могла… Сейчас думаю: может, тонко покрыть их металлом? С пёрышками люблю экспериментировать. Вот это привезла из Териберки и всё пытаюсь узнать, чье оно. Пока Маша задумчиво вертит пёрышко, огля- дываем столы мастерской. Здесь совсем, кажется, всё не для хрупкой барышни: технические ёмко- сти, смолы, самосборный цех гальванизации, дрель, свёрла, наждачка, кусачки, пассатижи, паяльник… Здесь обжигают, выгибают медь, колорируют, об- рамливают оловом, полируют, шлифуют каждую не- большую вещицу не по одному дню. Ежедневное трудоёмкое ручное производство — и каждый раз уникальный удивительный итог сочетания формы, на- полнения, цвета, посыла. Единичные вещи, короткие серии и линейки украшений, объединенных темой или сюжетом — словно рассказы из одного слова, за- печатленные в тонком изломе природы. Находит- ся ли в сегодняшнем прагматичном мире покупатель такой прекрасной невесомости? — Я надеюсь, что имею дело с теми людьми, кото- рые знают, чего это стоит, которые понимают, что эти вещи действительно ценные. Конечно, это не юве- лирные украшения, и я не претендую, что их нужно передавать по наследству и хранить, как бабушки- но приданное. Но это совершенно точно — очень те- плые вещи. А они всегда очень важны на севере. Полуостров, №3 (11), 2017 • 67