Полуостров. 2016, № 4 (8)

Полуостров, №4 (8), 2016 •37 Гоголевские герои у Шагала такие, какими всег­ да представлялись, — каждый утрирован, из каж до ­ го выпячивается сугуб о хар а ктер н о е. Каждая из этих фамилий в оф ор те — тоже своеобразн ая б е ссл о в е с­ ная притча, на этот раз о порочной душ е — о душ е не- встревоженной; о душ е, встревоженной не тем . Последняя картина —«Гоголь и Ш агал», один с пером, другой с палитрой и кисточками, оба в профиль, и про­ фили склонены в думе. А из церковных куполов да из- под ангельского пения рвутся вперед добрые звериные морды — запряженная русская тройка. Зарисовка четвертая . Э т и картины-притчи и о том , как можно быть н епо ­ нятым. Зелены й рай Шагала наполовину занимает цве­ тущая лошадиная м орда, рядом с которой сверш ается эдемовский сюжет. Шагал —это хаси дско е п р едм естье и еврейские улочки Витебска, церкви, соборы , б р о д я­ чие музыканты , цветы , проросш ие в птицах, мощеная доро га, труд, веселье, селедочники и коробейники — и свободно гуляющая мудрая скотина. В 1987 году скромный вечер в Витебске в честь сто ­ летия Шагала был запрещ ен. Несмотря на мировую славу, тоталитарный режим игнорировал творчество витебского уроженца. Искусство БССР обходилось без Ш агала. «Ни царской России, ни России советской я оказался ненужным. Я им здесь непонятен. Я им — чужой. Может быть, Европа полюбит меня, а уж потом и она —моя Россия...», — писал М арк Захарович. Большинство полотен Шагала в Белоруссии не с о ­ хр анило сь — в м узее под каждой картиной приписка «П одарена тем -то», коллекционерами из Германии и Франции, в о сновном . Не со хранились и стихи Ш а­ гала — только несколько, в переводах Б ер и н ск о го , на­ пример: «Любовь, цветы с картин моих зовут меня вперед и сзади окликают ...» В о зн е сен ск и й , общавшийся в Париже с П и кассо и Ш агалом , с горечью на стр аниц ах ж урнала «О гонек» вопрош ал: «Как получилось, что р од ина художни­ ка ока зала сь среди немногих стран, где не издано ни одного альбома, монографии о нем, ни одной от­ крытки, не было ни одной выставки его живописи? Имя его и произведения были долгие годы аб сурдно запрещ ены . Во всем мире знают Витебск по его к а р ­ тинам и по тому, что он в нем родился, а в городе нет ни музея, ни улицы его имени...» Музей появится только в 1997 году, выставочный центр — позже. И дорога к нему лежит по ивистой н е­ жилой улочке, вдоль зоопарка, в котором грустно гуля­ ет очень не синяя лош адь, не глядящая глазами своими в сторону Двины , над которой встает туман.