Полуостров. 2015, № 2

Полуостров, №2, апрель 2015 • 61 На тропе то и дело встречаются сейды – небольшие (а иногда и большие) пирамидки из камней. Они имеют двойное назначение – отмечать дорогу и радовать глаз горных духов. Маленькие сейды – это «реплики» больших мегалитических сейдов, которые созданы непонятно кем и как. Тут версий множество – от естественного выветри- вания до шаманских проделок или даже дея - ний гиперборейской цивилизации. В Ревду приехали незадолго до обеда. Конечной точкой автомобильного марш- рута стала проходная полузаброшенного горно-перерабатывающего завода. Здесь мы оставляем машину, переодеваемся, за- брасываем рюкзаки на спину — и вперед. Подъем по ущелью сиреневых камней Заброшенные, но еще хранящие ка- кую-то странную жизнь корпуса завода. Проржавевшие остовы металлокон- струкций. Осыпавшаяся штукатурка, об- нажившая красный кирпич. Я не удивился бы, если бы из цеха вышло диковинное су- щество в стиле Миядзаки. Ощущение не- реальности происходящего висело в воз- духе. Апофеозом фантасмагории стали остатки одноколейной железной дороги. Восторг! Я буду повторять это слово, пока слова не кончатся совсем. Завод исчез внезапно. Ни забора, ни ограждения. Мы просто перешагнули че- рез рельсы и вступили во владения чуда. Справа и слева метров на шестьдесят взметнулись серые скалы, упирающиеся в тучи низкого северного неба. Тропа шла сначала прямо, но, чем выше подымались, тем извилистей она становилась. Несколь- ко раз переправлялись через ручей. Че- рез некоторое время стали замечать, что цвет у здешних камней очень странный. Смотришь на них прямо — вроде серый базальт, ничего интересного. А отведешь взгляд в сторону, и кажется, что камни — сиреневые. Тропа кончилась. Точнее превратилась в то, что тропой назвать сложно. Перед нами лежал каменный завал. Некоторые из огромных глыб, судя во всему, не так давно располагались на высоченных кра- ях ущелья, которые теперь словно навис- ли над нами. Становилось неуютно. Кроме того, с момента, как мы вступили в ущелье, постоянно не покидало ощущение взгляда в спину… Позже начали встречаться люди — одинокие путники, пары или группки. Было воскресенье,и мышли к озеру,а все оттуда возвращались. Когда в Москве ежедневно окунаешься в море людей, перестаешь за- мечать их вовсе. Как в пословице — « лю- дей-то много, да человека нет ». Здесь иначе. Каждый встреченный человек ка- зался последним в жизни, будто встрети- лись не на Земле, а где-нибудь на Марсе. Некоторые персонажи были удивитель- ны. Средних лет обросший петербуржец со странным рюкзаком и котомкой, пере- вязанной поперек груди, одетый в силь- но поношенные вещи. Поздоровались. Сначала разговор был осторожный. Вы- яснилось, что человек здесь уже больше недели. Просто ходит по горам и ночует под звездами. « Когда придете на озе- ро, оставьте подношение Хозяину, если он захочет, то вы Его увидите », — было сказано нам на прощание. Озеро, которого нет Через пару часов пути впереди, в долине, появился настоящий Золо- той Лес. Мы ускорили шаг. Это было так фантастично, что трудно было поверить в реальность видения. Посреди серых скал и серого неба, посреди лунного пей- зажа разлит ярчайший желтый огонь. Де- ревья были не великанского роста, но — для Заполярья — действительно крупные. Наверное, здесь особый микроклимат — долина Сейдъявр практически со всех сторон окружена горами. Лес был прекрасен. Не просто зо- лотой, местами еще зеленый, иногда красный, причем такого красного ни- где не встретишь. Справа журчала речка с эльфийским названием Эльморайок. Мы шли, шли и шли… Начинало темнеть. Мы уже должны были оказаться у озера, но его не было. Наступила ночь, а озеро просто пропало. Вокруг все тот же лес, видевшийся теперь бескрайним. Он смо- трел на нас, волочащих ноги и рюкзаки, и, казалось, смеялся… После очередного спуска и подъема силы кончились. Коленки дрожали, пот лился ручьем. Решили не искушать судьбу и остановиться на ночевку прямо возле тропы. В темноте виднелось небольшое озерцо — значит, есть вода. Попытался развести костер. Ничего не вышло. Сухо- стоя не было, а спиленная осинка не го- рела без керосина. Из последних сил поставили палатку, и, прямо в промокшей одежде засунувшись в спальники, упали. К рассвету, толком не заснув, протрясясь от холода всю ночь и поняв безнадежность ситуации, решили вставать. Тело болело и ныло. Движения давались с трудом. Раз- вели подобие костра. Я пошел за водой. Когда вышел к озерцу, замер от увиден- ного. С той красотой, которая была вокруг,