Под сенью Трифона. 2017 г. №1(9).

Колычев Николай Владимирович поэт, член Союза писателей России Отец Аристарх Мы тянемся к людям, с кото­ рыми приятно и интересно об­ щаться, беседы с которыми обо­ гащают нас, советы которых по­ могают нам разрешить трудные жизненные ситуации. Встретить в жизни такого человека — боль­ шое счастье. Ещё более ценны люди, рядом с которыми можно просто мол­ чать, ничего не говоря, и пони­ мать, о чём мы молчим, рядом с которыми даже молчание спаса­ ет, помогает, направляет на пра­ вильный п у т ь . Но есть такие люди, само су­ ществование которых становит­ ся мощной опорой в твоей жиз­ ни. Даже если живёте вы далеко друг от друга и общаетесь край­ не редко. В последнее время с отцом Аристархом разговаривали мы крайне редко, пару раз в год, по телефону. На звонки он почти никогда не отвечал. Звонил сам. Чаще — по просьбе моей жены, когда она чувствовала, что мне необходима его поддержка. 12 сентября я был у себя на даче. Один. Одиночество располагает к размышлениям, самокопаниям, самопознанию . А, как известно, «многия знания — многия печа­ ли». Попытки излечиться от пе­ чалей «традиционным русским способом», как всегда, лишь усу­ губляли моё отчаянное состоя­ ние. Мне было невыносимо пло­ хо. Я взял телефон. Нашёл номер отца Аристарха. Долго сомне­ вался, стоит ли звонить. В конце концов нажал на вызов, почти не надеясь на ответ. К моему удив­ лению, он ответил моментально. — Знаешь, — голос его был слаб и глух, — я вот держу трубку в руках нашёл твой номер и думаю: звонить или нет. Я торопливо и сумбурно начал излагать ему все беды, печали и сомнения, но он прервал меня: — Подумай и скажи самое глав­ ное, самое важное. Я смутился, замолчал. Неко­ торое время мы просто дышали друг другу в трубку. — Самое гл а в н о е . Ну, я поду­ маю и потом перезвоню. — Не дозвонишься. Я сейчас умирать буду. Я не поверил, хотя знал, что он давно и безнадежно болен. Несколько лет назад я был у него, в Арзамасе. Жил несколь­ ко дней. Провожал через день на диализ. Встречал ослабленно­ го после этой продолжительной и, как говорят, мучительной про­ ц е д у ры . Он уже тогда был прикован к месту и не мог никуда надолго уехать, поскольку пропуск оче­ редной очистки почек повлёк бы за собой неминуемую смерть. Но он не унывал. Смеялся, шутил, устроил мне выступле­ ние в ун и в ер си т е т е . Сам по ­ стоянно работал над чем-то на ком п ью тер е . Несколько раз случалось, что я звонил ему, а он то ли шутя, то ли сердито отвечал: — Некогда мне, занят. Умираю. Дай хоть помереть спокойно! Один раз вовсе прошептал: — Всё! Меня помазывать при­ шли. Я уже как-то привык к таким его «шуткам». Вот и в этот раз не поверил, что умирает. Даже не помню, о чём мы говорили. В муках творчества, когда хо­ телось сказать что-то очень хо­ рошее, нужное людям, я неод­ нократно пытался представить, а что бы я сказал миру в послед­ нюю минуту жизни, на эшафо­ те или под прицелом расстрель­ ной к ом а н ды . И понимал, что заорал бы какую-нибудь ерунду. В лучшем случае стоял бы и мол­ ча молился, уповая на милость Божью. ...Я почти не помню, что я го­ ворил ему, что он говорил мне 12 сентября. 13 сентября его не стало. Я не был у отца Аристарха на похоронах. Не проводил его в по­ следний путь. Не смог. Ехать да­ леко. Ни времени, ни с р е д с тв . Понимаю, что всё это само­ оправдания. Надо было всё бро­ сить — и ехать. Когда 12 июня 2015 года не ста­ ло Виктора Леонтьевича Тимо­ феева, я тоже был на даче, с дву­ мя внуками. Жена уехала на Со­ ловки, снимать фильм о кольском святом Феодорите. Я отзвонился в Мурманск, извинился перед все­ ми, выразил соболезнования, объ­ яснил ситуацию. И успокоился. Но тут позвонил отец Ари­ старх: — Николай, на похоронах Ти­ мофеева передай мои соболез­ нования вдове и родственникам, скажи от меня доброе слово. — А как же внуки? Под сенью Трифона | № 1 (9) 2017 81