Под сенью Трифона. 2015 г. №1(7).

ман — Черногория стала «Серб­ ская тетрадь», писал я и когда мы доставляли в Мурманск мощи свя­ того адмирала Федора Ушакова. И теперь вот тоже. Причем залпом. Началось все с «Крымского марша» — еще в начале поездки пришли строчки с отсылом к пуш­ кинским «Клеветникам России», «извечному спору славян между со­ бою», и как обрубило, застыли без движения. Но после новых крым­ ских встреч и разговоров пройти мимо темы легендарных «вежли­ вых людей» оказалось невозможно: Страна моя! От Перми до Тавриды, От кольских скал до крымских берегов, Весь мир был очарован видом Твоих незримых вежливых полков. Они прошли непобедимым маршем По улочкам курортных городов, И словно в сказке, Крым стал нашим В цветеньи жарком мартовских садов. Отныне и навеки да пребудет Победа с нами, ей не прекословь! Когда приходят вежливые люди, Смерть отступает, властвует — любовь. Священный гнев Запомнил эту библиотеку с ог­ ромным портретом Льва Толстого над фасадом — пока не классика, а поручика времен обороны Севасто­ поля — еще в марте, когда мы шли от музея-панорамы вниз, в центр города. И думать не думал тогда, что когда-нибудь доведется здесь, в центральной городской библиоте­ ке, носящей имя автора «Севасто­ польских рассказов», выступать. А вот случилось — и двух месяцев не прошло! Встреча с творческой интеллигенцией тут получилась отменная, одна из лучших за все время нашего путешествия. — Здесь не надо никому объ­ яснять, в чем наше единство, — с уверенностью утверждал на вечере автор проекта экспедиции, один из ее руководителей, священник Сер­ гий Поливцев. — Я знал, что так будет здесь, в Севастополе... Так и было. Едва ли не в каждом выступлении звучали не просто слова, но — доказательства родства и близости двух наших городов. — Я почти 20 лет прослужил на Севере. Мурманск и Севастополь — это два полюса русского флота! — так, совершенно замечательно — вдохновенно и ярко говорил в биб­ лиотеке председатель Морского со­ брания Севастополя, а в недавнем прошлом — офицер-подводник, автор книги о нашем подплаве Вла­ димир Стефановский. Именно из его уст прозвучало в адрес участников Славянского хода неожиданное предложение — дойти до места, трагически знако­ вого для российского (царского!) флота, — до Бизерты. — Чтобы почувствовать себя русским, это необходимо сде­ лать... — считает капитан второго ранга запаса. Что ж, предложение интересное, хоть тунисский этот город и не Рос­ сия совсем, и даже континент дру­ гой, на автобусе-то точно не доедешь. Однако Бизерта, куда ушли в 1920-м и где остались навсегда последние корабли Белой армии, пожалуй, са­ мый русский город Африки. Именно о Бизерте, о русских крестах в ее далекой, неласковой (чужой!) земле читала на вечере стихи Ирина Поливцева. — Еще два года назад я выступал здесь на конференции, — с горечью вспомнил совсем недавнее про­ шлое московский прозаик, автор нескольких книг о Крыме и участ­ ник нашей экспедиции Андрей Во­ ронцов. — И тут всерьез шел разго­ вор о преподавании русского языка как иностранного. Сейчас в это не­ возможно поверить, но так было. Протоиерей Сергий Шерфетди- нов говорил о мартовской крым­ ской победе, соотнося ее с Победой великой — образца сорок пятого, и о том, сколь дорога нам та, уже да­ лекая, и как нужны, жизненно не­ обходимы новые: — День Победы я называю вто­ рой Пасхой. Наш народ тогда сбро­ сил оковы и смог дышать свобод­ но. Русский народ красив в своей доброте, жертвенности и в своем священном гневе — в том абсолют­ но убеждаешься, когда листаешь страницы той войны... Я сейчас пишу это и ловлю себя на мысли, что все перечисленные батюшкой черты великого наро­ да — и доброта, и жертвенность, и священный гнев — могут потребо­ ваться нам совсем скоро. Лучше бы все же не потребовались... Вспо­ мнился невольно вечер в главной библиотеке Ростова-на-Дону, где мы выступали несколькими дня­ ми раньше. «А почему вы в До­ нецк или Луганск не поехали?» — спросила меня тогда молоденькая поэтесса из города Шахты Ирина Мудриченко. «Ну, туда не с миро­ творческой экспедицией нужно ехать, а с автоматом... » — отвечаю. А она — без упрека, спокойно: «Вот мой муж и поехал. С автоматом... » Недавно депутат Европарла­ мента от Латвии (оказывается, и там есть нормальные, правильные люди) в нашем телеэфире говорила о том, что России сейчас вступить­ ся за Юго-Восток сложно, почти невозможно, что в борьбе с совре­ менным фашизмом Европе необ­ ходимо вспомнить опыт республи­ канской Испании второй половины тридцатых годов минувшего века, вспомнить про интербригады. Мысль прекрасная, но, похо­ же, в сегодняшнем мире еще ме­ нее возможная, чем вступление в войну наших регулярных войск. Ситуация в мире принципиально иная. В первую очередь в области духа и души. Сегодняшний западный чело­ век немилосердно жестко втиснут в мелкоячеистые сети комфорта — не выскользнешь, не готов он чем- либо рисковать, чем-то жертвовать вообще, а уж собственной жизнью и подавно. А в Испанию тогда ведь добро­ вольцы даже из Штатов приезжа­ ли! Хемингуэй! Но сейчас, в наш цивилизованный XXI век это вы­ глядит фантастикой абсолютной — чтобы большой американский пи­ сатель приехал воевать и писать о войне, скажем, в Луганск. Амери­ канский — нет, невозможно. А вот русский — пожалуй. Под сенью Трифона | № 1 (7) 2015 27