Под сенью Трифона. 2012 г. №3.

Под сенью Трифона | №3 2012 15 Литературная гостиная Чистоногова (Доценко) Марина Владимировна — поэт, член Союза писателей России, журналист. Родилась в Мурманске. Окончила филологический факультет Мурманско- го пединститута. В начале 80-х годов прошлого века работала в Группе со- ветских войск в Германии, с 1982 по 1995 служила на Северном флоте. С 1995-го — в Пограничных войсках — в пресс-службе Арктического региональ- ного управления Федеральной пограничной службы России, в редакции газе- ты «Пограничник Арктики», затем в газете «Пограничник» (С.-Петербург), ныне — газета «Граница России — Северо-Запад». Редактор альманаха Мур- манской организации Союза писателей России «Площадь Первоучителей». Публиковалась в региональной и центральной прессе (журналы «Совет- ский воин», «Морской сборник», «Север», «Двина», «Единого слова ради» (Вла- дивосток), «Дальний Восток», «Ларец» (Молдавия), в ряде изданий неком- мерческого Фонда поддержки ветеранов, военнослужащих и членов их се- мей «Щит» и др. Автор поэтических сборников «Как далеко до Бога» (1992), «Цейтнот»(1995), «Дневник пред ночником» (2000), «Глаголь Добро» (2002), «Не для прессы» (2008). Дважды удостаивалась премии губернатора Мурманской области «За достижения в области литературы и искусства». Награждена медалями им. Михаила Шолохова «За гуманизм и служение России», «Патриот России», грамотой митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира «За усердные труды во славу Святой церкви». * * * Открытый храм. Пойди навстречу, Знаменье крестное творя. Россия. Златно светят свечи, Течёт молитва с алтаря. Неси надежду, всяк входящий, Как ни горьки печаль и грех. Россия — Радость всех скорбящих И Утешительница всех. * * * Заасфальтированность душ — Не прорастают зерна. Оркестр наяривает туш, И глушь иссиня-чёрна. Неимоверно нелегка Разбитая дорога. И так же близко до греха, Как далеко до Бога. * * * Печаль о потерянных близких Стекает слезой восковой. Все меньше о здравии списки, Все более — за упокой. Все больше свечей на кануне Родных и друзей поминать. А разум, мятущийся втуне, Пытается смерть осознать. Все больше трагических судеб, Все меньше восторженных глаз. Уходят любимые люди Извыше молиться за нас. Так было, так ныне и присно. Не высказать боли слепой. Все меньше о здравии списки. Все более — за упокой… * * * Страшно, Боже: в бешеном оскале В проклятом 17-м году Русское священство убивали, Рай себе бронируя в аду. В жути сатанинского кагала Как живым возможно было жить? И тогда Россия умирала, Не желая дьяволу служить. «Прижимаю я к груди образок...»