Под сенью Трифона. 2011 г. №1.

50 Под сенью Трифона | №1 Январь 2011 Вере. Я жизнь люблю! Как хочется порой проклясть судьбу мою! И все же не кляну и не скорблю. Давай, спроси меня, о чем я думаю... Я думаю о том, что жизнь люблю! Еще люблю тебя, родная женщина. За то, что есть. За то, что мне дана. Пусть время нам досталось сумасшедшее... А мудрыми бывали времена? Все мелочи, коль я в своем уме еще! Все — ерунда, покуда рядом ты! Пойдем бродить по полю зеленеющему, Смотреть, как распускаются цветы. Пойдем со мной! Пойдем учиться радоваться! От горизонта — тучкою — взгляни, К нам летний дождь на цыпочках подкрадывается, Чтоб выплеснувшись, смыться — озорник! Смелей — под разноцветье арки радуги! В омытый летним ливнем чистый лес! Я все сильнее этой жизни радуюсь, Не выдуманной, а такой — как есть! И вечер — бел! И ночи — нет! И кажется, От счастья плачет море у камней... И смысл теряет все, что нами нажито. И то, что не потеряно — важней! Уголок счастья Далеко-далеко В мира потайной части Теплит огоньки окон Тихий уголок счастья. Света от любви — много, Потому и не гаснут Эти угольки окон В тихом уголке счастья. В подполе ворчит строгость, В горнице царит ласка. К нежным огонькам окон Льнут, как мотыльки, — сказки. В озере поет окунь, Кони в облаках мчатся Мимо огоньков окон В тихом уголке счастья. Думал я: пройдут сроки, Верил, что скажу: «Здрасте!» Добрым огонькам окон В тихом уголке счастья. Только где она — та дорога По которой можно добраться К теплым огонькам окон В тихом уголке счастья. ...Мысли мои, мысли. Горечь да жалость. То, что искал в жизни — В детстве осталось. * * * В поле трава увяданием выжжена В небе бескрылом пусто и мглисто. Падает снег. Но его не слышно. Слышно — последние листья. Так говорят, не заботясь — слушают или не слушают, Спрашивают, не задумываясь: ответят — не ответят... Сбивчивый шелест все реже, все глуше... Так говорят перед смертью. Обнажается небо. Обнажается истина. Если все лишнее рвать, перелистывая, Лепет становится афоризмами. В последних листьях так много смысла. Так много смысла. Так много горечи. Листья по белому снегу — черные, Словно слова на бумаге, корчатся Мудрые, но никчемные. Стылой осины тело нагое... Как омерзительна истина голая! Черное... Белое... Сахар покоя. Горечь безмолвия.