На страже Заполярья. 2019 год. Март.

7 стр. -А-напгжзаиигм 15 марта 2019 года HUIT-RMHIM 78 лет назад, в самом начале Великой Отечественной войны, типография газеты "Красно­ флотец" по заданию политуп­ равления Северного флота из­ дала небольшую, карманного формата книжку "Рассказы тор­ педиста Ивана Щукаря". Ре­ дактором этого издания стал Дмитрий Коган, художествен­ ным оформителем Наум Цейт­ лин. В годы войны эта кни­ жечка кочевала по карманам, по каютам подводников, пе­ редавалась из рук в руки мо­ ряками надводных кораблей, морскими пехотинцами. Флот­ ский юмор помогал бить врага. Иван Щукарь кочевал по стра­ ницам флотской газеты, рас­ сказывая о том, как северо­ морцы уничтожают врагов, вы­ смеивал фашистов и их при­ спешников, восхищался под­ вигами и отвагой советских подводников. Популярность книжки сыграла негативную роль в её судьбе. После войны "в живых" ос­ тались считанные экземпляры. Не уберегли мы и "настра- жевский" экземпляр. Исчез он из нашей библиотеки. Думали, навсегда. Оказалось - ошиба­ лись. Сегодня, приурочив это собы­ тие к 75-летию разгрома немец­ ко-фашистских войск в Запо­ лярье и Дню подводника, мы начинаем публикацию расска­ зов торпедиста Ивана Щукаря в нашей газете. ПРЕДСТАВЛЯЕМ ПОДВОДНИКАМ ИВАНА ЩУКАРЯ. ОН - ТОРПЕДИСТ И НЕ "ТРАВИТ" ЗРЯ Здравствуйте, товарищи подводники: рулевые и тор­ педисты, электрики и мото­ ристы, трюмные и связисты! Будем знакомы. Может, слыхали в полярных морях про торпедиста Ивана Щу­ каря? Так Щукарь этот я, а тот, что в "Поднятой целине", - моя родня. На портрет на мой глядя - убедитесь, что он мой дядя. Только у ста­ рика Щукаря всегда что- нибудь не выходит, всегда что-нибудь неприятное слу­ чается. А мне всё удаётся и всё у меня получается. И как Щукарь потомственный и природный пошёл я, по­ нятно, во флот подводный. И прошёл всю морскую науку, как и полагается Щукарям - на "щуках". Всего о себе не расска­ зать и всех событий не пе­ речесть. Вопросы есть?.. А то болтать надоело, пора бы приступить к делу. Расскажу-ка я лучше, как фашистские корабли прищу­ чил. Расскажу, понятно, осто­ рожно - то, что можно. Хоть я и речист, но я - торпедист. А советский подводник, даже случайно, никогда не вы­ даст военной тайны. Так что я иногда дам намёк, а вы смекайте, какой в нём урок. Ну, словом, идём мы в море, на широком просто­ ре. Все аппараты к бою готовы, в каждом по тор­ педе - свеженькой, новой. Попросил я "добро" - на мостике покурить и ещё кое-куда сходить. Только вылез из надводного галью­ на, как - вот тебе на! Вижу - пошёл! Так, и только так, бу­ дем учить фашистских собак! А мы - под воду, идём - не тужим, словно под водой родились и со всеми рыба­ ми дружим. Иногда подни­ мем наш перископ - нет ли врага? А если есть, так - стоп! Сколотим вечный под­ водный гроб! Сколько бы фашистские корабли ни вражеский самолёт, стервят­ ник со свастикой на нас прёт. А раз на море - фронт, у нас на прицеле весь го­ ризонт. Сунулся в небо под­ лый гад - получай зенитки нашей снаряд!.. Издалека, видно, птичка летела, да села. Сразу фа­ шист смерть нашёл. Аж дым ходили, от нас всегда услы­ шат одно: "Не трать, враже, силы, спускайся на дно!". Так забрались мы в са­ мый фашистский тыл, куда и ворон не залетал и костей не заносил. Видим - на пирсе, на бе­ регу до сих пор спокойно жилось врагу. Сидят фа­ шистские людоеды, точат ножи поострей, да по-свое­ му разговаривают: "ейн, цвей, дрей". И корабли их стоят на рейде, с пиратским флагом разбоя и смерти. Собираются, видно, на вой­ ну. Ничего, я их сейчас пу­ гану. Сначала "товсь", а потом "пли", и не станет вас вовсе, бандитские корабли! И пошли мы в атаку. Шуму было много, а никакой дра­ ки. Дали по ним все тор­ педы. Ножи, дескать, нато­ чили? Получайте теперь ложки к обеду. Жрите досы­ та, фашистские людоеды! А мы под воду - и ходу. Глянули на прощанье в пе­ рископ, видим - в фашист­ ском порту потоп. Так и бы­ ло их кораблям суждено - от наших торпед валить на дно. И пристань вымело чисто. Ни одного фашиста! Здорово мы им когти пообломали. Даже под во­ дой палёной их шерстью воняло. Не стали мы нюхать этого фашистского "газа" и пошли за новыми торпе­ дами на базу. Вот я и доложил вам о выполнении боевого при­ каза. Ну, пока, до следую­ щего раза! ИВАН ЩУКАРЬ ДОВОЛЕН ВЕСЬМА - ПОЛУЧИЛ СЕГОДНЯ ДВА ПИСЬМА Приветствую вас, чест­ ной народ. Ухожу сегодня снова в поход. Ждать опять фашистам урона. Получил два письма с берегов тихого Дона. Пишет мне тепло и любовно род­ ная мать - Авдотья Пет­ ровна. Уважает её вся ста­ ница. Вся станица ею гор­ дится. Работает мать по- стахановски, лихо. Впереди всех в колхозе Авдотья Щу- кариха. И ещё получил я письмо от Кати. Но об этом письме не могу рассказать я. Ни­ чего совсем сказать не могу. Дело сердечное - ни гугу. Там, на Дону, знает вся ок­ руга, что Катя - будущая моя подруга. Черноглазая она, молодая, лучшая колхозная звеньевая. Я ей писал: "Победим - вернусь, тогда обязательно на тебе же­ нюсь". И желает она нам скорой победы и ждёт не дождётся, когда приеду. А мамаша пишет: "Дорогой Ваня! Слышу я - по радио го­ ворят: "Внимание!". Навост­ рила я уши, чтобы послед­ ние известия слушать. Не передать тебе радость мою, как узнала о вашей отваге в бою. Ещё одна наша побе­ да! Разнесла фашистов ва­ ша торпеда! Не иначе, ду­ маю, сынка моего рука - твёрдая рука советского казака. И отец твой, бы­ вало, немцев бил. Ни один его враг головы не сносил. Храбрый казак был, кава­ лерист. А ты теперь - казак- торпедист. Поздравляю тебя и твоих товарищей. Бейте фашис­ тов, а то им мало ещё! Пусть захлебнутся в своей чёрной крови. А вам желаю новых побед и здоровья! У нас на полях кипит ра­ бота. Не жалеем труда, не жалеем пота. Наше оружие - труд, а ваше - торпеды. А цель одна у нас - поскорей добиться победы. И товарищам передай мой завет: "Гитлеровцам - пощады нет! Разгромить и уничтожить фашистских га­ дов! Торпедой, пулей, шты­ ком, снарядом! Бить их с воздуха и с земли, чтобы и очухаться не могли! Топить их, проклятых, хоть в ложке воды, чтобы им - ни туды и ни сюды! Громите фашистов, впобеду верьте, идите в бой с презрением к смерти!". Такое даю я вам настав­ ление - на подвиги новые материнское благослове­ ние. Деритесь отважно, стой­ ко и лихо". И подпись: "Авдотья Щу- кариха". Вот вы и узнали, что мне из дому написали. Только о Катином пись­ ме ничего сказать не могу. Дело сердечное - ни гугу. Очень прошу извинить, что о Кате ничего не могу рас­ сказать я. Ухожу в поход. Будьте здоровы! По возвращении увидимся снова. ЩУКАРЬ ВО ВРАЖЕСКИХ БОЕВОГО ВОДАХ ВЕДЁТ ДПЕВПИК ПОХОДА Энское число, месяц и год. Сегодня вышли в поход. На энском море - штиль. На первое были мясные щи. На второе - котлеты, на тре­ тье - компот. Наша подлод­ ка идёт всё вперёд. Вокруг - пали на юг. Продолжаю зор­ ко смотреть вокруг. Так пятнадцать минут ве­ ду наблюдение. И вдруг... прямо обмер от изумления! Гляжу в бинокль - не верю глазам. И никому б не пове- никого, мы одни. В свобод­ ную минутку веду дневник. В пятнадцать ноль-ноль выхожу на мостик. Не ви­ дать противника на весте и осте. Смотрю на зюйд, смотрю на норд. Не видать нигде фашистских морд. Пока врага нету - спокойно курю "Ракету". Солнце такое, будто по- рил, если б не видел сам... Не то ковчег, не то бадья - плывёт удивительная ла­ дья. А на носу поднимается пар - кипит огромнейший самовар. И сидят мужчины в русских рубахах, в смаз­ ных сапогах и мохнатых папахах. Я сразу понял, что дело нечисто. Грубо рабо­ таете, фашисты! Если хит­ рить, так надо тоньше. Всё равно распознаем, всегда прикончим! На носу - самовар, а под ним - пушка?! Уничтожим гитлеровское судно-ловуш­ ку! На восток захотели про­ браться, "нах ост"? Ничего, мы прижмём вам хвост! И пошли мы на погруже­ ние, будто испугались сбли­ жения. А перископ над во­ дой торчит, плывёт мимо немцев и немцев манит. Ловушка за нами, а мы - вперёд. Развиваем самый полный ход. Дошли куда на­ до и скрылись в глубины. А немцы с разгону наткнулись... на мины! Мы - то знали, где нужно "право руля!". При­ вели врага на наши минные поля. Слышим под водой - трах-та-ра-рах! Разнесло на минах ловушку в прах. Тут мы всплыли. Ну, что, фашисты, перехитрили? Булькают, лопаются пу­ зыри - куда только ни по­ смотри. Из пузырей крики: "Мейн готт! Погибнет здесь наш фашистский флот! Спа­ си, большевик, спаси, рус! Больше к вам не пойду, бо- юс!" А над водою клубится пар - остался от немцев один самовар. "Самовар плывёт по мо­ рю - матушки!". Подобрали самовар наши ребятушки. И нашли в самоваре важные вещи. Всего ценнее и всего хлеще. Увенчалась успехом наша работа. Обнаружили секретные документы фа­ шистского флота. Были спря­ таны они в днище. Думали, видно, Щукарь не сыщет. А Щукарь нашёл и опись со­ ставил, и всё, как есть, ко­ мандиру представил. И самовар этот, между делом, драим и чистим пес­ ком и мелом. Как вернёмся на базу, всем покажем сра­ зу. Как только придём - чай пить позовём. Дело тут, ко­ нечно, не в самоваре, а в том, что враг хитёр и кова­ рен. А мы должны быть хит­ рей врагов. На то русская сметка у наших моряков. Торпедист Иван ЩУКАРЬ. Борис ОРЛОВ В АВТОНОМКУ Последние прощай... да и прости! У штурмана на карте - транспортир. Реакторы - на мощности. Буксир пришёл, чтоб через узкость провести. Плеснёт механик спиртику в стакан. Звенят на небе звёзды- бубенцы. И айсберги, как будто леденцы, Обсасывает стылый океан. * * * Анатолию Руптанову Мы были будущим страны, Играли, нацепив медали. Отцы устали от войны - О ней при нас не вспоминали. Друзья погибли - рядом нет. Без них беседа - не беседа. Над миллионами побед Кружила общая Победа. Молчали - а душа в огне! - И выпивши, сжимали зубы. А мы судили о войне По кинофильмам в сельском клубе. * * * Экипажу подводной лодки "Волгоград" Нам под волнами шар земной послушен, В реакторе беснуется уран. Уходит от причала наша суша И курс берёт в открытый океан. Подводников возвышенные лица... Но где мы - неизвестно матерям. Мы - часть России, мы несём границу Страны по океанам и морям. То солнцем обожжён, то вновь простужен Над зыбкими волнами горизонт. Для государства субмарина - суша, Россия там, где наш подводный флот. * * * Омыла нерпа в море ласты Семидесятой широтой. Цистерны главного балласта Пустили воду на постой. В центральном свято, словно в храме, лениво вертятся рули. Декоративными цветами Табло в отсеках зацвели. Наш мир безмолвием озвучен. Спит чёрным космосом вода. И астероидного тучей Плывут над нами глыбы льда. В отсеках - день, в подлодке - лето. Моря - начало всех начал, Но, как замёрзшая планета, Нас встретит холодом причал. Конец походу - рюмки все полны. В квартирах наших - жёны, а не вдовы: Вернулись все - ни мёртвых, ни больных! И флаг трепещет, и скрипят швартовы. Зачёркивали дни в календаре, И жизнь быстрей летела, чем в романе. Нас берегла любовь - на корабле Кружились тени из воспоминаний. Святое дело - выпить двести грамм, Приправив парой боцманских историй. Мы пили за любовь, за милых дам, И только после тост - "За тех, кто в море!". Новое имя ► Александр Истомин родился 14 ию­ ня 1969 года в городе Ярославле. В 1986 году окончил среднюю школу, в 1987 году - ПТУ №2 по специаль­ ности электрик. В 1987-1990 годах проходил срочную службу, первые полгода - в учебном отряде Се­ верного флота в городе Северодвин­ ске, потом два с половиной года - в 13-й дивизии ракетных подводных крейсеров стратегического назначе­ ния. В море ходил в должности тур- биниста (БЧ-5, дивизион движения). После службы окончил машино­ строительный факультет Ярослав­ ского государственного технического университета, кафедра автомати­ зации. Сейчас работает инженером по промышленной безопасности на одном из предприятий Ярославля. Стихи начал писать встуденческие годы. Участвовал в одном из конкур­ сов поэзии, организованных Цент­ ральным домом Российской армии. Александр ИСТОМИН БРАТЬЯМ ПО ОРУЖИЮ Когда-нибудь ненужное отсею, По - новому услышу тишину, И братьям по оружию успею Сказать, что помню нашу глубину. Всё было зря, иль нет - судите сами, Взглянув назад сквозь многие года, Наш шар ещё кружит под небесами, И облака белеют, а тогда... Не на войну мы шли, и не на плаху, Лишь чашу на всех выпили одну. На том балу не править было страху: Не дрогнул нерв, натянутый в струну. Пусть даже и не верится на слово, Ты не найдёшь, ищи хоть двести лет, Но равенства пред вечностью такого, Как на подводной лодке, больше нет. Мы были все равны там перед смертью, И перед жизнью были все равны. Дни пролетали пёстрой круговертью И возвращались в сумрачные сны. Кто под водой ходил, тот сам ответит: Здесь каждый миг - он седина в виске. Где солнца нет и не гуляет ветер, Там жизнь висит на тонком волоске. Бывало страшно всем, но не настолько. Я прошлое не просто ворошу, И, память собирая по осколкам, Вновь мысленно отсеки прохожу. Собою больше слух уже не режет, Но до сих пор ещё звучит во мне Железной переборки тихий скрежет, Тот самый, на предельной глубине. Накрыло, как лавиной, ностальгией, И снова вижу я друзей глаза. "Нет, мы - не каста, просто мы другие", - Им через столько лет хочу сказать. Такое не стирается с годами: Смотрела в лица океанов мгла, А волны нам навстречу шли рядами, И шквальный ветер с острого угла. Спроси меня: зачем всё это нужно? Давно уж поросло травой времён. Не слишком ли кому-то долго служат Потёртые полотнища знамён? Пусть так! Но не боится слово тлена! Кто сможет, тот увидит между строк, Как перископ с волны срывает пену Морских, никем не хоженых дорог. О тех, кто с глубиной не смог расстаться, Ещё не сложен самый главный стих. Подводников таинственное братство: В нём - многие, я - лишь один из них. МЫ - ТОЛЬКО РАВНОВЕСИЕ войны Скрывается за гранью тишины Вторая сторона одной медали. Мы - только равновесие войны. Растает эхо в океанских далях. У гор скалистых на краю земли Вода надолго тёмная остыла. Стоят стальные, молча, корабли, В них огненной стихии дремлет сила. Ветра рассветным заревом полны. Восходит солнце, будет так и дальше. Мы - только равновесие войны, И в этом нет ни пафоса, ни фальши. Чтоб завтрашнему дню пришла пора, Пока ещё не поздно и не рано: Подводные уходят крейсера В глубины Мирового океана. И слышно, даже в голосе струны, Когда дойдёт до пика натяженье: Мы - только равновесие войны, Последний аргумент - не для сраженья. Я верю, что земля не сменит лик, И времена запомнят наши лица. Мы оставляем в переплётах книг Об автономных плаваньях страницы. Слетает пена белая с волны, А что потом - никто не скажет точно. Мы - только равновесие войны. И в строчках остаётся многоточье: "Мы - только равновесие войны..."