Карело-Мурманский край. 1935, № 5-6.

№ 5—6 КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ 15 гатъся к этим пунктам и всеми доступными сред­ ствами ликвидировать указанные органы ". 2. і Іо газетному отчету видно, что обвинитель План- тинг представляет этот приказ в следующем виде: „Если попадутся в руки белые, ликвидируйте и х Газетный отчет продолжает: „обвинитель со своей сто­ роны рассмапц ивает, что слово „ликвидация.*, когда говорится о людях, означает „убийство". Однако в приказе гов' рится не о ликвидации людей, а о ликвидации руководящих органов противника. Значение слова „ лик видация“ „Малая советская энци­ клопедия “ разъясняет следующим образом: „ликвидация, в юридическом смысле , — прекращение деятельности предприятия и распределение оставше­ гося имущества". Если учитель получает задание начать ликвидацию неграмотности в каком-либо определенном пункте, то это, как понятно любому ребенку, означает, что он должен организовать школу для взрослых и научить их читать и писать. С точки же зрения обвинителя Плантинга ликвидация неграмотности должна пониматься, как физическое уничтожение неграмотных. Устав любого профессионального союза СССР имеет пункт, предусматривающий возможность ликвидации данного союза. Каждый здравомыслящий человек пони­ мает, что под словом „ликвидация" мыслится прекра­ щение деятельности союза, а никак не физическое уни­ чтожение всех его членов. Можно привести сотни и тысячи примеров, подтвер­ ждающих, что в русском языке слово „ликвидация" не имеет одинакового значения со словом ..убийство”, а всегда означает прекращение деятельности. В приказе тов. Седякина лыжному отряду предлага­ лось ликвидировать руководящие органы белых. Это значит, что отряд тов Антикайнен должен был прекра­ тить деятельность руководящих органов белых (прави­ тельство восставших, волостные правления, комитеты и т. д.), разогнать их, арестовав их работников, и соз­ дать органы пролетарской диктатуры — революционные комитеты из лиц, преданных советской власти. Эти методы повсеместно применялись в Советской России во время гражданской войны. Попытка толковать этот приказ, как призыв к физическому уничтожению плен­ ных, как это делает г-н Плантинг, является грубейшим искажением действительности, попыткой обмануть широ­ кие массы населения, внушить им, вопреки фактам, что командование Красной армии призывало к физическому уничтожению пленных. Я, как человек, прослуживший 6Ѵ2 лет на высших командных должностях в Красной армии, могу подтвердить перед судом, что такое тол­ кование не имеет ничего общего с истинными содержа­ нием приказа тов. Седякина. 3. Как видно из судебного отчета, помешенного в газете „Хельсингин Саномат" от 26 апреля, свидетель В. Силлман заявил суду, что он, якобы, слышал речь, произнесенную тов. Антикайнен перед личным составом отряда на ст. Масельская. Я сопровождал лыжный отряд Интервоеншколы с момента отъезда из Петрограда до приезда на ст. Ма­ сельская. Утверждаю, что тов. Антикайнен по прибытии на эту станцию никакой речи не произносил. На Ма- сельскую отряд прибыл при 40-градусном морозе и сразу двинулся к Паданам. Отправление лыжного отряда, имевшего задание вне­ запно проникнуть в тыл противника, по понятным причинам, держалось в строгой тайне. Отправляясь из Петрограда, ни начальник школы тов. Иппо, ни я — военный комиссар, ни тов. Антикайнен не знали, какие боевые операции мы будем выполнять. Мы с тов. Иппо получили задание лишь по прибытии в Петрозаводск от тов. Седякина. Каждому из нас было понятно, что успех лыжного рейда зависит от внезапности появления ютряда в тылу врага. Кто же поверит, что тов. Анти­ кайнен в такой обстановке начал открыто говорить о целях и маршруте похода, выступая на станции Ма­ сельская? Свидетель Силлман дал заведомо ложные показания. Тот же свидетель сообщил, что он присутствовал на организованном в Петрограде празднике, где тов. Анти­ кайнен выступил с речью и в ее заключительной части якобы хвастал, что ему удалось сжечь одного финского бандита. Действительно, в марте 1922 г., после успешного завершения лыжного рейда, в Петроградской артил­ лерийской школе был организован праздник, на кото­ ром тов. Антикайнен выступал с речью. Интернациональная военная школа присутствовала на этом празднестве всем составом. Кроме того, там при­ сутствовали представители всех военных школ Петро­ града и командование* Петроградского военного округа. Доступ на это празднество был возможен только по особым пригласительным билетам и Силлман никак не мог на нем присутствовать, ибо он не имел никакого отношения к военным школам. Я, как присутствовавший на этом празднестве, удосто­ веряю, что тов. Антикайнен в своей речи не говорил и не мог говорить об убийствах пленных, о каких-то „сожжениях белобандитов“, как это утверждает Силлман. В приказах по Красной армии, в устных и письменных распоряжениях, в ее газетах не раз давались категори­ ческие указания о человечном обращении с пленными, которые знал и проводил в жизнь тов. Антикайнен, как и каждый командир и рядовой красноармеец. Если бы любой командир или красноармеец выступил на заседании, где присутствовало высшее командование военного округа, хвастаясь убийством пленного, то его бы прямо с ораторской трибуны направили в воен­ ный трибунал, где бы он ответил по всей строгости революционных законов. Доводы „свидетеля" Силлмана являются сплошной ложью, продиктованной фашистской охранкой. Вообще кажется чрезвычайно странным, что этот Силлман слушал якобы речи тов. Антикайнен и на Ма- сельской, и в Петрозаводске, и в Петрограде: можно подумать, что он был ходячей тенью тов. Антикайнен. Объясняется это, повидимому, тем, что финляндская охранка, стряпавшая обвинение против тов. Антикай­ нен, решила сэкономить средства и вместо трех „сви­ детелей" наняла одного Силлмана. Этот „свидетель", вдобавок, был ею так плохо выучен, что его показания не выдерживают ни малейшей критики, — так ясно скво­ зит в них неумелая ложь. Эти показания и доводы обвинителя Плантинга, до­ казывавшего, что тов. Антикайнен было приказано убивать пленных, на основании чего якобы и был сож­ жен Марьяниеми, заслуживали бы только усмешки, если бы на их основании товарищ Антикайнен не был бы присужден к пожизненному тюремному заключению. Интересные времена настали в Финляндии. Сын фа­ шистского вождя Косола зверски убивает сапожника, лично сознается в своем преступлении, его вину подтверждают неопровержимые доказательства — суд освобождает его