Карело-Мурманский край. 1935, № 4.

18 КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ № 4 , ПРОЛОГ ЛИРИЧЕСКИЙ На север бегут полноводные реки, Как синий лед холодны; В дремучих лесах стучат дровосеки В гулкое сердце суровой страны. Здесь солнце висит сосулькой морозной, Замерзших озер озаряя погост, Где гроздья зарниц беспризорных, безгнездьіх И рядом полдневная изморозь звезд. Где в сумерках волчьего воя По склонам нехоженых гор, Ушедший в седые папахи хвои , Угрюмого леса простерся простор. Дикой страны угрюмые чащи, Пещерных веков валуны, И тени оленей, летящих При свете льдистой луны. Копни, эту гору, взорви эти кручи И желтое брюхо утесов вспори, Где спит апатит, подпирая тучи, И бродят с оленьим гуртом лопари. Приди человек, завоюй эти скалы! От горного воздуха молодей! Открой этот край, как том „Калевалыв, И дикой землей володей! ПОЕЗД ИДЕТ В МУРМАНСК Так пел поэт о севере дальнем, О склонах хибинских гор. Так пел поэт в суете вокзальной, На рифмы, покладист и скор. Так пел поэт, хрипя от морозов, Пером раздирая тетрадь, И строчки бежали за паровозом, Стараясь колеса от рельс отодрать. Мы ехали в сумерки к Белому морю ^ Мелькали кусты, колобродил снег, А поезд шел по уступам взгорий Великой страны озер и рек. Сидели в купе, смотрели в окошко, Сражались в шахматы до темноты; Рядом сосед заиграл на гармошке — Тихо запели басы и альты. КИРОВСКИЙ , ДМИТРИЙ Мосты проносились за окнами с шумом. Ледниковые горы возникли вдруг — Проехали пару разъездов угрюмых, Проехали станцию „Полярный Круг*. И вдруг стало страшно тихо, Ударило сердце пульсом в виски, Часы у всех стали громко тикать, Как в поле сверчки тоски. Казалось, что поезд сдуру заехал Туда, где кончаются рельсы вдали: К чертям на кулички — снегам на потеху, В безлюдье пустынь — на край земли. Однако, сомнения рассеялись так же, Как тучи растаяли за горой, Когда промелькнули огни Кандалакши И стороной прошел Нивастрой. СТАНЦИЯ „АПАТИТЫ* Нас полночь встречала пургой ледовитой ,— Мутной смесью чая со льдом, Так вот она знаменитая станция „Апатиты ,“ — В снегах утонувший дом. Здесь Киров ходил по бревенчатым настам По тундрам бескрайнихлапландских щедрот. Стоял на Юкспоре, прямой, коренастый, Чертил на карте-. — здесь будет завод. Здесь вырастет новый сверкающий город, Гремя аммоналом в расщелинах руд, Взрывая чрево КУКИСВУМЧОРРА. По звонким рельсам вагоны пройдут. Здесь будет поселок,здесь бремсберги встанут, Здесь руд потечет золотое руно, И белую сутемь полночных туманов Огнем озарит звуковое кино. Мироныч снег отряхнул с фуражки (Метель заползала за обшлага), Замерзший форд пофыркивал тяжко — В ущельи Рамзая опять начиналась пурга. Там слышался стон застарелых буранов, В расщелинах выл, седовласый; один Он путь преграждал большевистскому плану , Путал пути, пешеходов и льдин.