Карело-Мурманский край. 1935, № 3.

8 КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ № 3 КАРЕЛЬСКИЕ ІІЕСНОТВОРЦЫ 1Г. ВИНОГРАДОВ ПЕВЕЦ РУН МИХАИЛ ПЕРТУЕВ УМЕР 3 СЕНТЯБРЯ 1899 ГОДА. Скромная плита из серого гранита отмечает место, где лежат кости одного из выдающихся певцов-сказителей рун. Над могилами других певцов и этого нет. Их мо­ гилы забыты, заброшены. А, ведь, певцы были носите­ лями народной поэзии, хранили в своей памяти неисся­ каемый запас художественных образов и перлов народ­ ного языка, народной мудрости. Только благодаря этим, ныне безвестным, любителям и хранителям родной поэзии, Э. Ленрот мог создать приобревшую мировую известность „ К а л е в а л у * . Только благодаря этим энтузиастам песни, Карелия могла дать свой бесценный вклад в сокровищницу ми­ ровой литературы. Руны бытовали преимущественно среди трудового бедняцкого населения Карелии. Заброшенные на целые недели в далекие подсеки, на вырубку леса, на рыбную ловлю, в таежной глуши — на охоте после долгого тру­ дового дня собирались утомленные труженики у костра и здесь коротали свой отдых за пением рун. Наиболее искусные певцы, взявши друг друга за руки и ритмично покачиваясь на обрубке бревна, пели извечные руны — о старом мудром Вейнемейнене, вещем кователе Ильма- ринене, смелом красавце Лемминкейнене, злобной старухе Лоухи и других героях „Калевалы0. Молодость слушала и училась. Забота о том, чтобы молодежь перенимала искусство старых певцов, чтобы не пропали накопленные веками предания копыт, ясно проглядывает в рунах „ К а л е ­ в а л ы“. Песню славную спою я, Зазвучит она прия тно ... Слов других еще есть много И познаний мне известных, Что нарвал я на тропинке, Что на вереске сломал я, Что с кусточков отломил я, Что набрал себ е на ветках, Что собрал себ е я в травах, Что я поднял на д о р о г е ... Пусть друзья услышат пенье, Пусть приветливо внимают, Меж растущей молодежью, В подрастающем народе. Карельское песнопение и песнотворчество имело, та­ ким образом, общественный характер. В присутствии слушателей певцы старались петь возможно лучше, кра­ сочней, придумывали новые подробности, новые эпизоды. Составлялись даже новые руны. Восторженный певец рун, К у з ь м а А г е е в , девяносто-девятилетний старец, рассказывал, как он с другими певцами целые вечера подряд пел руны во время работ на подсеках или по окончании рыбной ловли: — Сядем,— говорил он,— около костра или в избушке и начинаем петь. Молодежь и женщины слушают. И тут, конечно, каждый из нас старается показать самое луч­ шее, чтобы перещеголять друг друга: петь дольше и красивее других, Из певцов, певших Ленроту, прежде всего следует отметить женщину по имени Матрена, и певца Ямалу; сыновья Ямалы — Трифон и Павел — также считались хорошими певцами. Особенно должны быть отмечены певцы рун д е р е в н и В о й н и ц ы , так как именно здесь, слушая сказителей, Ленрот пришел к убеждению, что у финнов когда-то была своя собственная цельная эпо­ пея, вроде Имиады или Одиссеи, от которой сохрани­ лись отдельные разрозненные руны. Записанные здесь руны вошли в издание „ К а л е в а л ы * . Ленрот не раз побывал в Войнице, где записывал руны от А. С. М е л ь- к и н а , В. К е л е в я е в а и других. К югу от Войницы лежит деревня Л а д в о з е р о . Здесь пели руны А р х и п и сын его М и х а и л П е р ­ т у е в ы. Это известный род цевцов. Представители его поют руны до настоящего времени. Одним из наиболее даровитых и известных певцов рун был Михаил Архипович П е р т у ев . Родом он из села Ладвозера В о к н а в о л о ц к о й (бывшей) волости, ныне У х т и н с к о г о района. Родился он в промежуток времени между 1806 и 1815 годами. Отец его, Архип Пертуев, в свою очередь был также выдающимся пев­ цом рун. Он пел Ленроту, и часть его рун вошла в текст первого издания „ К а л е в а л ы " (1835 года). Пертуевы не занимались разносной торговлей товарами по Финляндии, как обычно в то время делали многие крестьяне Ухтинского района. Они „сидели на земле", занимались разработкой подсек под посев и рыболовством. Отец на работе охотно пел руны, а сын запоминал их и усваивал. Его хорошая память и собственный песно­ творческий талант дали ему возможность развить полу­ ченное от отца художественное наследство. В семье отца и в первые годы самостоятельного хо­ зяйствования М. А. Пертуев не нуждался. Но в 1849 году он ослеп. Хозяйство быстро пошло на убыль. На руках большая семья, в которой ни одного взрослого работника, а жить совершенно нечем. Оставалось одно — взять корзинку и ходить под окнами, выпрашивая милостыню. Свою просьбу о помощи он скрашивал пением рун. Изредка выпадал и скудный зарабаток. Слепому певцу давали молоть зерно на тяжелых ручных жерновах. Михаил Архипович вертел жернова и пел. Бродя от жилья до жилья, уходил он далеко от своей родины, разнося повсюду свои песни, и запоминая но­ вые напевы. Далеко одна от другой разбросаны деревни в северной Карелии. Одиноко пробираясь по дремучим лесам, по медвежьим тропам, напевал Михаил Архипов свои руны и создавал новые. Он был не только певцом, но и вдохновенным творцом новых песен. „Мастерство петь руны у него было изумительное и талант его, как певца, был более крупный, чем у покойного его отца*. Как искусного певца, с обширным репертуаром рун, Михаила Архиповича знали далеко за пределами его родины. Всего он исполнял до 70 отдельных рун, со­ державших около 4000 стихов. Первым записал руны у М. А. П е р т у е в а финский ученый А. А. Л а т у н к у р б а , посещавший Ухтинскую Карелию в 1871— 1872 и 1877 годах. В конце жизни положение М. А. несколько улучшилось. Он стал по­ лучать пенсию от Финского Литературного Общества по сто марок в год.