Карело-Мурманский край. 1934, N7-8.

56 КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ № 7—8 К ПЯТИДЕСЯТОМУ РЕЙСУ „ПЕРСЕЯ" Ст. штурман Рохенбарн, капитан Бильдяев, 2-й штурман Поляков (слева направо). Под напором ветра щелкает кормовой флаг, скрипит оснастка. От палубы пахнет смолой. И синий флаг со звез­ дами, и скрип оснастки, и запах смолы, и остроконечный бугшприт напоминают о фрегате из старых морских рас­ сказов. Кажется, что из капитанской каюты выйдет „морской волк“ с традиционными рыжей бородой и усами, обдаст запахом рома, закурит не менее традиционную трубку и сплюнув за борт, охрипшим голосом поведет рассказ о своих похождениях... Но из каюты выходит улыбающийся молодой человек в капитанке с „крабом* и самым сухопутным голосом говорит: —Вы хотите видеть капитана?Я—капитан. Потом действительно следует рассказ,— рассказ о похождениях экспедиционного судна, о буднях тех, кто наносит на карту чудесную сеть разноцветных изломанных линий. Ргссказ капитана дополняется такими же молодыми, как и он, штурманами. — Станция ва станцией продвигались мы на север по Кольскому меридиану... Через несколько дней пришлось сбавить темп научных работ. Разразился шторм... „Персей" валился с борта на борт В камбузе у кока плясала посуда. Огромные волны ежеминутно перекатывались через палубу. „Персей" находился как бы в ки­ пящем котле. Крен судна достигал 30—35°* Ночью вода хлынула в угольный'трюм, превратив часть угля в жидкую кашицу, взбалтываемую качкой. Жижа била в борта и перегородки. Хлюпанье было слышно в каютах Затем оно подозрительно стало приближаться, и вскоре в нижних каютах появились черные струи. Жижа затапли­ вала пол, качка разбрызгивала ее по сте­ нам и потолку кают... „Наводнение" было вызвано тем, что одна из переборок дала трещину. Но на судне никто не ныл. Все от кочегаров до научных работников были готовы по приказу капитана броситься на аврал. Но аврал не понадобился. Молодые моряки спокойно продолжают: — Вскоре погода резко изменилась. Шторм прошел. Мы быстро приводили судно g порядок. Вот еще один эпизод. В марте „Персей" шел на ледовую разведку. Встречу со льдами сопровождал сильный мороз. Судно очутилось в сплош­ ном льду. Все попытки вырваться из неожиданного плена не увенчивались успехом. „Персей" дрожал от усилий, но лед не поддавался. Дальнейшее штурман Тум описывает гак: — Тогда вся свободная часть команды вышла на лед. Рзяли пешни и ломы. Стали окалывать лед вокруг судна После околки льда удалось немн">го продвинуться, но про­ двинуться к ... еще более плотному льду. „Персей" вмерз в лед и, поскрипывая своей толстой ледовой обшивкой, дрейфовал вместе со льдом... Положение было серьезное, но жизнерадостность не по­ кидала разведчиков науки. На дрейфующем судне слышались шутки. Кого-то высмеивали за то, что у него слишком трт- гический вид. Подтрунивали над мечтателями, вообразившими себя „челюскинцами" Баренцева моря. Когда забрезжил скупой полярный рассвет, —персеевцы невдалеке от судна увидели белого медведя. Охота на мед­ ведя окончилась неудачей. Это послужило новым поводом для шуток и острот о дележе шкуры неубитого медведя. Судно продолжало дрейфовать... Только через несколько днгй появились разводья. Организованно, без паники прошло ожидание этого момента. После каждого рейса „Персея“ с карты северных морей исчезают „белые пятна", наука обогащается новыми данными. Карта северных морей, с указанием 2600 точек, в которых за 50 рейсов взяты научными работниками „Персея" пробы воды на соленость, температуру, при­ сутствие планктона, характер донных отложений.