Карело-Мурманский край. 1934, N12.

КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ 29 ТРАУРНАЯ ПЕСНЬ БАРЕНЦОВА МОРЯ в их обожженные водой и ветром лица, вслушаться в их голоса, — тогда только можно понять и ощутить, что далеко не все идет здесь своим чередом: слишком спокойно суровы лица людей, слишком сдержана и одно­ сложна их речь и не слышно в ней привычных словечек морской соленой лексики. В самый разгар работы, подтверждая необычайность сегодняшнего дня, неожиданно прозвучало распоряже­ ние приостановить работу. Где-то глубоко под палубой оборвалось и замерло глухое ворчание и ритмический стук механизмов. Остановилась лебедка и тяжелая взвиренная стампа повисла без движения на блоке стрелы. На циферблате висящих в капитанской каюте часов стрелки показали. . . 14 часов 50 минут... На палубе, тесно сплотившись, собралась команда траулера и поднявшаяся на борт бригада рыбаков. Ни обычного шума, ни разговоров и оживления. Среди собравшихся царит сосредоточенное молчание. Митинг открыт. Бессильные исчерпать повестку пловучего митинга, раздались чьи-то взволнованные прерывистые слова. — Товарищи рабочие сельдяной путины!.. . Товарищи рыбаки и матросы!. . . Нет больше с нами дорогого каждому из нас. . . товарища. . . Кирова. Подлая пуля негодяя... прервала замечательную жизнь. Сейчас... в эти минуты... в далекой М оскве ... пролетарии нашей родины склоняют свои боевые знамена... над прахом верного соратника и помощника товарища Ста­ лина . . над прахом нашего руководителя и друга, всем нам родного и близкого Мироныча. . . Говорящий стоит на сложенном в кучу брезенте. Голова его обнажена и налетающий шквалистый свежий ветер порывисто теребит его мокрые волосы. Он смотрит поверх стоящих перед ним людей, будто где-то вдали его горящим глазам видна утопающая в цветах и скло­ ненных полотнищах знамен маленькая урна с прахом бесконечно дорогого и близкого ему человека— друга и учителя. — Товарищи!... Мы, рабочие сельдяной путины Советского Мурмана.. . особенно тяжело поражены... горем.. . охватившим.. . всю страну.. . нашу пролетар­ скую и колхозную родину. Ведь о н . . . наш Мироныч.. . отдал н?шему Северу ... нашему рыбному Мурману... много своих могучих сил и таланта. Он сумел, по- большевистски почуять.. . происки классового врага.. . когда прикрываясь своими дипломами... вредители от науки.. опорачивали.. . будущее нашего Мурмана... всячески стараясь затормозить его бурный рост. . . И если сегодня наш сельдяной промысел.. . выходит на первое в Союзе место.. . то, товарищи, это дело того большевистского глаза... который наш Мироныч не спускал с Мурмана до своего последнего дня. . . Пом­ ните, товарищи, сколько радости прино:или нам его телеграммы, поздравления с успехами... Он никогда не забывал наших самых маленьких успехов и наших самых мелочных нужд.. . Ветер крепчает. Он ревет и свистит в вантах, взды­ мает и гонит белые гребни пены, подхватывает и уносит в надвигающийся полярный вечер обрывки взвол­ нованных слов. — Вира-а-а!. . . Натянутый лебедкой конец быстро поднимает тяжелую стампу до ел ев напот ненную свежей крупной сельдью. Проворные сильные руки привычными движениями под­ хватывают и опрокидывают стампу на досчатый помост. Деревянные лопаты сгребают -разлившуюся ртутью по помосту сельдь и направляют ее сверкающий поток по широкому лотку в трюмы. Из палубных ящиков рабочие посыпают еще живую трепещущую сельдь буреватой круп­ ной солью. Освобожденная стампа спускается за борг траулера. Там внизу, колыхаясь под напором свежего ветра и зыби, стоят пришвартованные рыбацкие доры. Идет погрузка. — Вира-а-а!.. . . . . Нынче море особенно расщедрилось. Мощные косяки крупной сельди подошли к берегам Западного Мурмана в н е в и д а н ных р а з м е р а х и заполнили узкие пространства его заливов и губ. Советские рыбаки перекинули через заливы и губы пловучие изгороди крепких сетей и отрезали сельди обратный путь в океан. Десятки тысяч центнеров сельди вычерпывают они еже­ дневно из запоров. Круглые сутки крейсируют между Мурманском и губами Западного Мурмана 30 траулеров, перебрасывая сельдь на базу. Весь хмурый короткий день всю долгую беспросветную ночь в водах Западной Лицы стоит веселый перезвон гудков и людских голосов. — Вира!. . . Спокойно замерли стройные контуры стоящих на якорях тральщиков. Среди рыбачьих лодок и бегающих по заливу суетли­ вых катеров они кажутся громадными мрачными чудо­ вищами, жадно насыщающими свои прожорливые чрева дарами моря. Сегодня работа кипит, как и раньше. Также обычно совершает свой путь тяжелая стампа, также сильны и сноровисты движения людей. Только, если всмотреться ■На. траурном митинге.