Карело-Мурманский край. 1932, N7-8.

№ 7—8 КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ 13 Даже охрана, незаметная для глаза, на 50—70 про­ центов состоит из заключенных. Заключенные стрелки ничем не отличаются от воль­ ных. Те же обязанности, та же форма, то же обраще­ ние. По преимуществу эти заключенные являются, как здесь говорят, „бытовиками”, т. е. осужденными за бытовые преступления. Они доказали на общих рабо­ тах свое стремление исправиться, доказали делом, тру­ дом... и их выдвинули в стрелки. При управлении всем Беломорско-Балтийским испра­ вительно-трудовым лагерем имеется большой культурно- воспитательный отдел. Во главе этого отдела стоит работник ОГГ1У: все остальные работники, в том числе и руководящие, — заключенные. В ведении КВО сосредоточена вся культурно-воспи­ тательная работа в лагерях и печать. Каждое из 8 отде­ лений лагеря гоже имеет свою культурно-воспитатель­ ную часть Каждый лагерный пункт имеет старшего воспитателя и рядовых воспитателей по баракам. Воспитатель не работает на общих работах, но дела у него по горло. В сущности он следит за всем. Надо организовать вечер — воспитатель. Произвести индиви­ дуальную обработку какого-нибудь отказчика — воспи­ татель. Все воспитатель... В каждом лагерном пункте есть коллективы и бри­ гады. Коллективы вместе Живут, вместе работают и кормятся. Они обычно составляются из людей, твердо решивших покончить со своим прошлым. И, как пра­ вило, коллективы работают прекрасно. Выполнение норм на 1 5 0 --2 0 0 процентов здесь никого не удивляет. Мало того, что коллективы сами отлично работают, они еще перевоспитывают других. Время от времени коллектив оттягивает в свою среду группу „роэшников" (роэ—рота отрицательного элемента), возится с этими „роэшниками“, обрабатывает их, перевоспитывает, — и, смотришь, ка­ кой-нибудь злой отказчик, филон, лодырь становится прекрасным работником. Коллектив сам выбирает себе председателя, секре­ таря, сам судит своих правонарушителей, нарушивших нормальное течение жизни коллектива. Они обычно носят девизные названия, определяющие их характер и назначение: „Перерождение". „Перековка". „На новый путь“. „Имени ВЧК". „Красная трасса". Главным воспитателем в лагерях, воспитателем, не имеющим чина и звания, но влияние которого прости­ рается буквально всюду, является труд. Каждый рабо­ тает по мере своих способностей и сил, но каждый должен работать. Здесь, как и всюду в Советской стране, труд является делом чести, доблести и геройства. Здесь, как и всюду у нас, ударник — самый почетный чело­ век. И чем бы каналоармеец ни был в прошлом, никто его этим прошлым не попрекнет, если он работает хорошо, если он передовик на производстве и в быту. Ударнику — лучшее снабжение и лучший заработок. Ударнику — свидание с семьей (да еще за счет ГПУ!). Ударнику — льготы, снижение сроков и досрочное осво­ бождение. Портрет ударника напечатают в местной газете: портрет ударника повесят на производстве, на плотине, смотрите, любуйтесь, равняйтесь! О хорошей работе расскажут на собраниях и митингах! Заключенный в лагерях не чувствует себя заключен­ ным, который должен только отбыть срок. Он чувствует себя человеком, участвующим в социалистическом строи­ тельстве, делающим вещь, да еще какую: канал. В том же сборнике „Моря соединим", о котором мы упоминали выше, есть одно примечательное стихотворение, описы­ вающее перерождение бывшего вора Гришки. «Волосы Гришки ежом торчат. Всякий поймет, каково человеку, Когда ему говорят, Что может он делать... реку. И, раскинувши буйной своей головой, Цель канала усвоив твердо, Понял Гришка нынче впервой, Что он —звучит гордо"! С какой яростью здесь клеймят лодырей, филонов, как их называют! Сколько ядовитых стихов посвящает им местная газета „Перекопка". Филон — самый презренный человек. Борьбу с фило­ нами здесь ставят на большую политическую высоту. Филон не только лодырь, это враг производства, враг— коллектива лагерников. * * * Конечно, было бы странно думать, что в лагерях все способны исправиться и все исправляются. Здесь есть и такие, которых вряд ли что-либо может переделать. Здесь есть прогнившие насквозь паразиты общества, отпетые воры и бандиты, хулиганы, „шпана", как они сами себя именуют... Здесь есть злостные отказчики, есть бегуны. Сложная задача лагерного руководства как раз и со ­ стоит в том, чтобы выявить всех, кто может испра­ виться, перековать, переплавить их и не допустить тле­ творного влияния на этот трудовой коллектив лагерни­ ков со стороны безнадежно-отрицательных элементов. Естественно, что больше всего внимания уделяется людям, социально нам близким: людям, случайно совершившим то или иное преступление. В Шижне есть образцовая бригада Желудкова, даю­ щая, как правило, 150— 200 процентов плана. Вся она состоит из бывших воров и бандитов, и сам Желудков — тоже бывший бандит, осужденный по 59 статье. Но Желудков в более далеком прошлом — донецкий шах­ тер. И сейчас он — ударник, прекрасный организатор и твердо стоит на пути исправления. Как-то раз Желудкова спросили: — Ты что, Желудков, по 58 осужден (контррево­ люция)? — Нет, — сказал Желудков, по 59, 58-ая это — мой классовый враг! Бывший бандит, сам в прошлом враг рабочего класса, теперь знает, с кем ему итти и против кого! * ** Многие из лагерников, получив освобождение, остаются добровольно работать в лагерях, увлеченные строитель­ ством. Они работают так же, как и раньше, чувствуя себя создателями канала, ответственными за его судьбу. Энергичный прораб 8 шлюза инженер Чернов — в про­ шлом заключенный, а теперь вольный, — рассказывал с некоторым недоумением в голосе: — Странная вещь! Я освободился, а до сих пор написал еше об этом своей жене. Разницы не чувствую. Та же отдельная комната у меня. Тот же стол (непло­ хой, доложу вам, стол). Та же работа. Забыл написать... Работа, знаете, увлекает и захватывает. Я ведь не гидро­ техник, я— плановик. К шлюзам в жизни не имел ника­ кого касательства. А здесь строю. Вообще, можно ска­ зать, это строительство — политехникум... Тут всему научишься. Теперь одного опасаюсь: окончим канал,