Карело-Мурманский край. 1930, N2.

№ 2 КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ 7 Карельские и финские националисты в начале XX в. рассматривали восточную Карелию, как неотъемлемую часть Финляндии, активно призывали карел к воссоеди­ нению с Финляндией, обещая помощь, руководство и пр.: „Протяните друг другу руки, ведь дело идет о спасении Карелии, постарайтесь, чтобы из этого нежного племени развился здоровый и сильный член к телу Финляндии". Так взывала в 1908 г. финская националистическая га­ зета „Лаатока“. Подобными обращениями были полны все газеты и журналы того времени, например: „Карель­ ские речи", „Заграничная Карелия", „Ходок по Карелии", „Хельсинкин Саномат", „Ууси Суомитар", ,Рая Карьяла", „Ууси Аури“ и пр., в большинстве своем существующие и поныне и сыгравшие не малую роль в подготовке всех белокарельских авантюр в годы после Октябрьской революции и, в частности, белокарельского мятежа 1921— 1922 г. Царское же самодержавие, оправившись от уда­ ров первой революции, снова повело наступательную по­ литику обрусения Карелии и Финляндии, в духе „боб- риковщины". Русская полицейская администрация — Оло­ нецкий губернатор (Протасьев) и православное русское духовенство (архиепископ Сергий-Финляндский, архиман­ дрит Валаамский Киприан Шнитиков, попы Солнцев, Дьячков, Чуков и мн. др.), организовав ряд черносотен­ ных православных братств („Георгия-победоносца“, „Гер­ мана Валаамского", „Александра Свирского", „Зосимы, Савватия Соловецких"), разгромили „панфинскую про­ паганду" в Карелии. С падением царизма в 1917 г. „Союз беломорских карел" возобновил свою деятельность под названием „Культурного союза восточных карел", каковой и вы­ работал первый проект карельской автономии, по образцу дореволюционной финляндской конституции. Этот проект был утвержден карельским общенародным собранием 13/VII— 17 г. в Ухте и послан Временному правительству Керенского, которое, не желая и слушать о признании карельской национальности, оставило его без всякого дальнейшего обсуждения. Из всего сказанного выше становится несомненным, что карельский вопрос — не новый, что примеров о до­ могательствах Финляндии на восточную Карелию в до­ военное время в исторической литературе сколько угодно. Великодержавность финской буржуазной экспансии на восток особенно ярко выразилась, после Октябрьской революции и одновременно приняла форму ожесточенной классовой борьбы на севере, закончившейся в пределах восточной Карелии полной победой рабочего класса и беднейшего крестьянства. Автор же книги возникновение белокарельской аван­ тюры 1921— 22 г. рассматривает и обосновывает совер­ шенно оторванно от белокарельского движения предше­ ствовавших лет. У него отсутствуют какие бы то ни было попытки осветить борьбу различных классовых прослоек в восточной Карелии и в период 1918 и 1919 г.* А между тем в эти годы в истории борьбы в Карелии было очень много своеобразно-интересного. Политика белокарельских националистов в пользу при­ соединения к Финляндии, наметившаяся сразу же с мо­ мента провозглашения советской власти в России и после организации в ноябре — декабре 1917 г. в Финляндии министерства Свинхувуда, принявшего декларацию об отделении от России, была ничем иным, как продолже­ нием прежней ориентации на Финляндию, активизирован­ ной звериной ненавистью к пролетарской революции. Октябрьская победа рабочего класса, предоставив право национальной свободы для всех народностей, населявших царскую Россию, обещала трудящимся карелам выход на широкую дорогу культурного и национального бытия. Но финская буржуазия, никогда не знавшая в своей стране подлинно национальной свободы, обязанная всеми успехами и подъемами национального движения в Фин­ ляндии только русскому революционному движению, и наконец, обязанная признанием национальной независи­ мости Финляндии только советской власти, воспользова­ лась войной и революцией в целях своих захватнических интересов. Низложенное в феврале 1918 г. и бежавшее из Гель­ сингфорса в Николайстадт буржуазное правительство Свинхувуда, заняв районы Сердоболя, Куопио и Улеа- борга и объявив гражданскую войну Финляндскому ра­ бочему правительству, в целях обеспечения себе тыла с востока, приказало белокарельским активистам создать буфер между территорией действия белофинской гвардии Маннергейма и Советской Россией. Послушные воле своих хозяев, белокарелы 30 января 1918 г. объявили об отделении северной Карелии от России, а после за­ ключения Брестского мира, почуяв свою силу, накануне поражения финляндской революции, белокарелы, по указке белофиннов, 18 марта 1918 г. вынесли постановление о присоединении к белой Финляндии, в то же время взывая о военной поддержке к генералу Маннергейму, которая немедленно, через три дня (21 марта 1918 г.), явилась в лице экспедиции полковника Мальма. Упомянутые события 1918 г. в большей степени яви­ лись следствием самостоятельной политики финской бур­ жуазии по отношению к восточной Карелии, основанной на великодержавных дореволюционных тенденциях, и обостренной классовой борьбы, но не исключительно как результат якобы понуждений со стороны немецкого ко­ мандования, по мнению автора рецензируемой книги, „с момента своего прихода в Финляндию настойчиво тол­ кавшего финнов на захват Карелии и характером своих действий явно обнаружившего перед союзниками стре­ мление перехватить железнодорожное сообщение с Мур­ манском" (стр. 120). Отсюда вытекает и другая величайшая ошибка Соко­ лова-Страхова, пытающегося оправдать интервенцию союзников на Мурмане, как прежде всего стратегиче­ скую необходимость, направленную для предупреждения маневра немцев к захвату северных портов Советской России в 1918 г. „Приход союзных интервентов на наш север можно безошибочно характеризовать, как предупредительную меру против германского наступления",— повествует автор на 121 стр. своей книги, и лишь дальше он указывает, что все это тесно связывалось с установлением полной блокады Советской Республики. Против подобных утвер­ ждений возражают все факты и события прошлого. Если даже на время упустить из виду дореволюционные планы финской буржуазии на восточную Карелию, то и в этом случае никак нельзя считать захват белофиннами Ухтин­ ской Карелии в начале 1918 г. только как следствие стремлений немецкого командования перехватить Мур­ манскую жел. дор. и тем самым изолировать союзников в Мурманске, ибо н е м ц ы п р и ш л и в Ф и н л я н д и ю в а п р е л е 1918 г., а У х т и н с к а я К а р е л и я б ы л а з а н я т а б е л о ф и н н а м и в м а р т е т о г о же г о д а . Что же касается контр-мер немецкого генштаба для па­ рализования попытки союзников создать восточный про- тивогерманский фронт, то вряд ли в планы немцев вхо­ дило оккупировать пустынный Карело-Мурманский край, коль скоро Германия добилась осуществления своих