Карело-Мурманский край. 1930, N2.

8 КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ № 2 целей в этом направлении уже в результате подчинения своему влиянию всей Прибалтики и, в частности, Финлян­ дии. Это также великолепно учитывали и союзники, а следовательно, истинные мотивы интервенции Антанты на Мурмане опять же заключались не в предупреждении немецкого наступления, а в захвате Москвы, Петрограда н Кронштадта, в пленении тов. Ленина, Чичерина и дру­ гих вождей революции и удушении советской власти (письмо Кемпа в „Таймс" от 13 декабря 1918 г.). Ми­ фическая же немецкая опасность Мурману и Архангельску была изобретена лишь как повод для осуществления гнусных антисоветских планов интервентов. Для доказа­ тельства последнего мы могли бы еще привести массу иных фактов и документов как из источников иностран­ ной печати, так и из всего хода развития событий на Мурмане, но это заняло бы много места и времени. Мы полагаем, что уже приведенного нами вполне достаточно, дабы опровергнуть выдвинутые т. Соколовым-Страховым положения. На стр. 9 т. Соколов-Страхов пишет: „Когда в 1918 г. в Финляндию пришли германцы, они, по инициативе ве- ликофиннов, подняли вопрос о присоединении восточной Карелии к Финляндии. Но после неудачного исхода для германцев мировой войны они вынуждены были уйти из Финляндии, и вопрос о присоединении к Финляндии восточной Карелии на некоторое время потерял свою о с т р о т у И з приведенной цитаты трудно усмотреть, к какому моменту эти требования немцев относятся. Приходится догадываться, что здесь автор имеет в виду берлинскую советско-германскую конференцию летом 1918 г., где действительно вопрос о Карелии стоял, но не только о Карелии; пользуясь временными затрудне­ ниями Советской России, в связи с надвигающейся интер­ венцией Антанты, белофинны, при поддержке немцев, требовали отторжения от России всего Карело-Мурман­ ского края, Ингерманландии, Ингрии, включая Петроград и Ямбург. Но советское правительство не удовлетворило тогда и микроскопической доли подобных непомерных притязаний белофиннов. Однако, не соответствует дей­ ствительности, что якобы вопрос о присоединении во­ сточной Карелии к Финляндии с уходом немцев из по­ следней потерял свою остроту. Наоборот, он еще больше обострился. В Беломорско-Ухтинской Карелии, начиная с момента захвата союзниками Мурмана идо ликвидации миллеровского фронта, происходила ожесточенная борьба за восточную Карелию между белофиннами, с одной сто­ роны, интервентами Антанты и русскими белогвардей­ цами—с другой. Борьба эта характеризовалась перемен­ ным успехом. С августа 1918 г. до второй половины 1919 г. белофинны терпели в Кемско-Ухтинской Карелии одно поражение за другим, но уже во второй половине 1919 г., когда Финляндия, переменив немецкую ориента­ цию на английскую, была признана союзниками, бело­ финны вновь укрепились в Ухтинской Карелии и факти­ чески управляли ею через посредство белокарельского правительства, так называемого Тойминунта, вплоть до прихода Красной армии на Мурман. В период пораже­ ний, наносимых союзникам (августа 1918 г.— май 1919г.), белофинны попытались компенсировать себя за счет за­ хватов территорий Советской Карелии (в августе 1918 г. захват Ребол, в феврале 1919 г.— Поросозера, в апреле- июле 1919 г.— Олонецкой Карелии). Но необходимо отметить, что неверны утверждения Соколова-Страхова о том, что будто бы белофинны, захватывая Реболы и Поросозеро, помогали союзникам, ибо в тот момент между ними не только не было никакого сотрудничества, а наоборот,— имелись налицо самая ожесточенная борьба и обоюдное недоверие. И. Хропов. (Продолжение следует). На М у рм ан е.—Становище Шельпино.