Карело-Мурманский край. 1930, N11-12.

№ 11—12 КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ 7 Так обстоит дело к середине сентября,— но разъезд начинается значительно раньше: нередко уже в августе большая половина рыбаков покинула промысел. Словом, если принять продолжительность промысла максимум, в 4*/2—5 месяцев, то ошибка будет весьма небольшая. При этом в последние годы весенний промысел на за­ падном Мурмане, как правило, протекает с очень неболь­ шим числом пришлых рыбаков. Наибольшее же скопление рыбы у Мурманских бере­ гов мы наблюдаем как-раз весною, в марте-апреле. Это— громадные косяки трески, в январе-феврале отметавшие икру у Лофотенских островов, в западной Норвегии, под­ вигающиеся на восток. В каких громадных количествах подходит рыба к на­ шим берегам весной, можно судить по тому, что добыча 2-3 рыбаками за 4-5 часов поддевного лова— 150—200 пу­ дов рыбы— не исключение, а скорее правило. Никогда позже, ни летом, ни осенью, не скопляется рыба такими массами. Что же влечет всю эту массу рыбы к нашим берегам? Изобилие пищи. Истощенная нерестом треска идет к нам, следуя направлением теплой ветви Нордкапского те­ чения, кормиться. Баренцово море отличается исклю­ чительным богатством животных, которыми питается и треска, и другие промысловые рыбы. Весною,—немного позже подхода трески, у берегов появляются колоссаль­ ные массы небольшой рыбки—мойвы, идущей в берега метать икру. В погоне за мойвой треска выходит в са­ мые мелкие места, выплывает к самой поверхности воды. К июню мойву сменяет еще меньших размеров рыбка— песчанка. Летом—косяки сельди. И во всякое время года— ракообразные, моллюски, черви и другие обитатели мор­ ского дна играют заметную роль в питании промысловых рыб в наших водах. До сих пор на Мурмане существуют два способа лова трески и пикши: весной— поддевом, летом и осенью—на ярус. Поддев—довольно крупный крючок, к которому при­ паяно грубое подобие рыбы из свинца (типа блесны), прикрепленной к длинной прочной леске—стоянке. Рав­ номерными движениями руки ловец то опускает снасть ко дну, то приподнимает ее. Треска, привлекаемая дви­ жением крючка с блесной, бросается на нее и попадается на крючок. При большом подходе рыбы—промышленник вытаскивает из воды треску за треской и в короткое время набирает полный груз. Часто,— когда треска стоит особенно густо, весной—рыба захватывается крючком за брюхо, спину, хвост. Летом и осенью рыба обычно за­ глатывает прыгающий в воде крючок. Ярус—нечто в роде пресноводного перемета, но значи­ тельно больших размеров. Длина его очень различна — в зависимости от числа тюков, его составляющих. Ка­ ждый тюк имеет длину от 250—300 метров. Моторные бота нередко ставят ярус по 5 0—60 тюков, т. е. длиною до 7— 9 километров; иногда число тюков достигает 90. К каждому тюку прикреплено 150— 200 крючков, и та­ ким образом вся снасть имеет до 10 000—15 000 крючков. В противоположность поддеву каждый крючок должен быть наживлен мелкой рыбой (сельдью, мойвой, песчан­ кой) ракушкой, червем. Как правило, ярус опускается прямо на дно,— часто на глубину до 200—250 метров, и остается в воде 5-6, а иногда и 8-9 часов. Улов на тюк 40 килограмм рыбы считается хорошим. Иными словами,— снасть эта, требующая большой под- готорительной (добывание рыбы, идущей на наживку, на- живление яруса) и последующей (отвивка, распутывание яруса) работы, весьма длительного лежания на ярусу,— дает довольно незначительный улов. Но все же если бы была возможность производить ярусный лов всегда, когда погода благоприятствует, то, несмотря на большие затраты времени и сил, добыча рыбы на Мурманском побережьи была бы в несколько раз больше по сравнению с тем, что дает прибрежный промысел в настоящее время. На деле сплошь и рядом на Мурмане можно наблюдать та­ кие картины: рыбы у берегов много, погода вполне бла­ гоприятствует даже дальним выездам, а в море видны лишь единичные моторы и елы. Нет наживки... Нередко и обратное: подошла наживка—мойва или песчанка, снасть наживлена, но в море выйти нельзя: шторм. Через день-два наживка начинает портиться, сно­ ва—работа по освобождению крючков от наживки, снова— ожидание совпадения хорошей погоды и подхода наживки... Наживочное дело до сих пор— истинная трагедия мур­ манского промышленника. И далеко не полное исполь­ зование рыбных богатств нашего севера в основе кроется в неудовлетворительной постановке снабжения наживкой. Только в этом году приступлено к постройке морозилок, которые могли бы замораживать наживку, когда ее много, и снабжать рыбаков мороженой наживкой в периоды отсутствия свежей. Опыты замораживания были поставлены летом этого года. И тут пришлось столкнуться с традициями рыбаков. Они убеждены, что мороженую наживку рыба или вовсе не берет, или, если и берет, то так плохо, что не стоит на нее тратить деньги. Была допущена большая ошибка и со стороны организаций, наживочным делом ве­ дающих: цена мороженой наживки была довольно вы­ сока,— вначале она была даже дороже свежей *. И не только с этой традицией придется бороться. Их не мало. Они касаются и времени лежания на ярусу, и применения новых способов лова,— словом, всего, что непохоже на старое, веками практиковавшееся. Поэтому в первую очередь работа береговой группы ГОИН‘а была построена таким образом, чтобы путем опытов выяснить возможность усиления эффективности ярусного лова и в случае удачи эти новые способы внедрить в сознание и практику рыбачества. Эта работа далеко еще не закончена. Опыты наши про­ должаются и видоизменяются в процессе работы. Но уже имеющиеся в нашем распоряжении данные позволяют вы­ вести ряд предварительных заключений, имеющих немалое значение для ярусного промысла тресковых. Первая серия опытов была поставлена надуловистостью тресковых на различные сорта наживки. Оказалось, что в случаях большего подхода к берегам пикши (как это было в 1930 году) соленая селедка может служить пре­ красной наживкой. Наши яруса, наживленные соленой селедкой, давали улова до 150 килограмм на 200 крючков. На свежую наживку улов обычно бывает больше, но не на ’. В Норвегии мороженая наживка применяется чрезвы­ чайно широко. Ею пользуются не только для ярусного лова в прибрежном районе, но и в открытом море. Специальные крупные суда, моторные и паровые, идут летом на мелководье у Медвежьего острова, где обычно треска скопляется в значи­ тельном количестве На каждом судне несколько крупных ло­ док—«дорог», и с них забрасываются яруса в открытом море. Наживка—мороженая сельдь. Две фабрики—одна правитель­ ственная, другая частная,—ежегодно замораживают десятки ты­ сяч ящиков сельди и рассылают их по всему норвежскому побережью. Благодаря работе этих морозилок, правильному и быстрому пароходному сообщению—для норвежского рыбака не существует наживочной проблемы.