Карело-Мурманский край. 1929, N8-9.

Но 8—9 КАРЁЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ 31 Скоро между деревьев замелькала тень чело­ века и на прибрежные камни из лесу вышел Сокко — еще нестарый финн, уже два десятка лет работающий дровосеком , возчиком и сплавщиком. — Терве,— еще раз поздоровался он с нами. Заведующий лесоснабжением представил нам Сокко: — Вот универсальный человек: дровосек и охот­ ник, рыболов и кузнец. Ж и вет одиноко в лесу круг­ лый год и по несколько месяцев не видит людей. Сокко, с довольной ухмылкой, повел нас в свою лесную хижину. Эта хижина была устроена, при­ мерно, так же, как и знакомая уже нам хибара финской артели. Только хижина Сокко была еще меньше, еще ниже, темней и нескладней. Хижину тесно обступали деревья, на сучьях которых висели разные домашние вещи. Чуть в стороне от хижины стояла кузница Сокко: очаг из камней, поддувало из шкуры оленя и наковальня из какой-то бесфор ­ менной глыбы. В кузнице этой Сокко ковал з а ­ падни для зверей, капканы, ловушки, ножи и про­ чий нехитрый инструмент, и продавал это все ры ба­ кам и звероловам — редким насельникам здешнего дикого края. М атериал для работы Сокко ищет по железной дороге. Всяческий лом — остатки про­ ш едших крушений и следы лихорадочной стройки— он подбирает и тащит к своей дальней избушке. Один из рабочих спросил: — Раскажи -ка нам, Сокко, как ты нынче зимой палкой рысь укокошил? — Ну убил, вот и все. Чего ж там рассказывать больше,— процедил сквозь зубы охотник. — А волки здесь есть? — Есть. И медведи и волки. — Ну, а жить - то тебе здесь не скучно, не страшно? — Ерунда,— промычал про себя и замолк совер ­ шенно лесной отшельник. — Ему все ерунда: хоть в лесу меряться силой с медведем; хоть на воде проделывать трюки, каким позавидовал бы любой знаменитый циркач. — Вот завтра,— обратился ко мне заведующий лесоснабжением, — вы увидите на сплаве целую дюжину „кино-фербенксов“. Только наши ребята будут смелей, хоть и не так все изящны, как „Фербенкс “. Скоро с хозяином мы распрощались. Л одка вновь заскользила по сумрачным волнам, часа через два ткнувшись носом о берег против костра, который ярким цветком расцвел среди ночи перед палаткой Савельича. Долго мы сидели перед костром и ели уху. К концу общей беседы кто - то из собеседников рассказал нам интересный случай, ярко характе­ ризующий условия труда на лесных разработках. — Это было зимой. Д вое финнов, найдя большие запасы сухостойного леса на крутых склонах гор и не имея возможности, из-за большой крутизны и каменистости, взять этот лес и доставить его лошадьми к берегам реки Печи,— решили: весь лес, в количестве свыше тысячи кубических метров, протащить около двух километров... на себе. П о ­ решили и — в зимнюю стужу, под порывами поляр ­ ной вьюги, увязая в сугробах и терпя тяжелые лиш ения,— все деревья доставили к сроку на место. Послушав рассказов мы порешили отдохнуть. Постели в палатке были уже приготовлены . Мы вчетвером, бок о бок, улеглись на траве „Иван-чай“. Это — красивый розовато-лиловый цветок, рагсту- щий по краям полотна железной дороги в неимовер­ ном количестве. „Иван-чай“ — спутник пожаров лесных: он растет лиш ь на том месте, где некогда бушевало свирепое пламя... Под утро нас разбудили струи дождя, лившиеся сквозь отверстия нашей палатки. Быстро вскочив и наспех погревшись чаишком, мы побежали на мост через Печа-Губу. С этого моста открывалась картина: сотни деревьев „россыпью" плыли по попутным волнам. Д еревья только что проскочили через узкое устье порожистой речки и, по инерции, будто дробь из ружья, расплылись по всей Печа- Губе. Сплавщики — кто на лодках, кто прямо на скользком плывущем бревне, проявляя чудеса силы, ловкости и бесстрашия, встречали бревна, длин ­ ными баграми зацепляя их и загоняя в „кошель". „Кош ель11— это бревна, скрепленные цепью с обоих концов. Все вместе они образуют гро ­ мадное деревянное плавучее кольцо неправильной формы. В центре кольца плавают бревна. Когда „кошель" до отказа наполнится бревнами, его за ­ мыкают с обоих концов и начинают тянуть к тому месту, где назначена выгрузка бревен на берег. — Как же можно тянуть такую махину, да еще против ветра? — А вот как: впереди „кошеля" прикрепляют „головку1 — плот, а на плоту ставят „ворот" с на­ крученным троссом . Концы тросса от этого „во­ рота" на лодках вывозят вперед, приблизительно, метров на двести, на триста. Там оба конца тросса прикрепляют к двум якорям , которы е опускаются в воду. Несколько дюжих ребят начинают вертеть „воро т“ и накручивать на него натянувшийся тросс. Плот с „воротом “ поттягивается к якорям , а вместе с плотом медленно движется и „кош ель“. Когда „кош ель1 подойдет к якорям , опять начинают д е ­ лать все снова... Этот заимствованный у финнов озерной „ко­ тел ьны й " сплав леса употребляется только на севере — в краях, богатых озерами. За день каждый „кошель" удается продвинуть вперед, в среднем, на 8 — 10 километров. Когда „кош ель1 подтяги­ вают к месту выгрузки, его „развязывают" и при помоши лошадей начинают вытаскивать бревна на берег. Затем бревна отвозят к железной дороге и ровными штабелями кладут вдоль полотна. Пока мы, будто с галерки цирка, смотрели на изумительную работу сплавщиков; пока мы ахали от испуга при виде финнов, свободно передви ­ гающихся по зыбким, крутящимся бревнам и, с л о в ­ костью эквилибристов, орудующих баграми,— при­ шел поезд из Мурманска с составом платформ. Началась погрузка. При погрузке — та же ло в ­ кость и сила, та же невозмутимость спокойных знающих дело людей. После погрузки, п аровоз по­ тащил все платформы в Мурманский порт. Мы же, заметив ползущий на юг товарный нагруженный поезд и вскочив на ходу на площадку вагона,— отправились дальше... Борис Зайцев.