Карело-Мурманский край. 1929, N3.

КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ/КРАЙ. 17' Остров Кильдин. Окно в У меня есть окно, окошечко, но оно глядит не в Европу, а на мрачный пролив между горами острова и громадами скал материка. Я ближе жмусь к заледе­ невшему стеклу, потому что за ним—весь советский мир и из него, когда нет туманов, шторма и плывущих на волнах туч, можно увидеть парус, дымок, карбас — чуть ли не за двадцать километров. А это — все... Тут и почта, и провизия, и газеты с не­ большим опозданием, так... недели на три, и циркуляры, и инструкции, и даже приглашения на прошлогодние съезды. И если какой-нибудь свирепый охотник—рыжеусый, финн, или рыхлый норвежец — вздумает превратиться в браконьера и поохотиться на островного госторгов- ского голубого песца, то из окна его можно увидеть раньше, чем он успеет высадиться на южном берегу нашего Кильдина. Бедная Доли— англичанка, сетер,— наоборот, не ладит с окном; стоит кому-нибудь глухой ночью, эдак в час дня, выйти в снег на другом конце становища, чтобы испуганная собака с громким лаем начала кидаться и выть, все время кося при этом налитыми кровью гла­ зами на окно. В это же окно с одиннадцати часов утра просится не­ доношенный рассвет. Бледный, землистого цвета; ни одной багровой полосы, ни одного розового пятнышка. Распахи­ ваешь навстречу ему всю душу, тушишь керосиновую лампочку, готовишь пишущую машину, но рахитичное утро не приходит, рассвет незаметно сменяется поздними сумерками и в час ночи к вашим услугам самая ^исто- кровная полярная ночь. Это, отнюдь, не значит, что прекращается жизнь, как этого требует уклад жизни на земном шаре. Наоборот, в окно врываются: и визг пилы, и шарканье рубанка, и ... океан. сочные удары топора... Строим клуб. Да, да, самый обыкновенный, советский клуб: с плакатами, лозунгами, портретами, зрительным залом на пятьдесят человек, то- есть на все население с запасом, и двумя комнатами для кружковой работы. По смете этот клуб должен был обойтись около двух тысяч рублей. Но когда на острове всего пятнадцать се­ мейств, две тысячи на клуб, при нашей бедности, как будто много. И сидели кильдинцы у своих очагов, ку­ рили бездонные трубки, а женщины пряли нитки и вя­ зали свитера. О клубе даже не мечтали, о радио — не смели думать. Зима была длинней на тысячу километров и ночь черней вчетверо. Но вот Госторг РСФСР с высоты своего восьмиэтаж­ ного дома в Москве, дома с лифтами и вентиляцией, дома, на котором крыша вмещает клуб на тысячу человек, вдруг принимает правильное решение: „ассигновать на поднятие культработы среди населения острова Киль­ дина, на котором находится новый песцовый питомник, пятьдесят рублей ежемесячно". Заведующий питомником развивает это постановление и выдает Палычу — сельсо­ вет, ячейка, профком— все в одном лице — за полгода вперед— 300 рублей. Население самооблагается и вно­ сит сто сорок рублей, кооперация териберская, сна­ бжающая остров товарами, вносит пятьдесят рублей, союз разрешает оставить на ту же цель все отчисления в культфонд... Создается база из 600 рублей. Но по смете цель нужно около двух тысяч! Это пустяки. Со­ отношение получилось приблизительно такое же, как и во всех отраслях нашего строительства — 30 процентов к потребности наличностью, семьдесят — энергией и на­ пряжением. Все население острова— 32 взрослых и 30 ребяток— добровольно взялись за работу. Юный Мишка Рогачев—