Карело-Мурманский край. 1929, N3.

16 КАРЕЛО-МУРМАНСКИЙ КРАЙ. Тесные лесные стены вдруг разошлись, отступили далеко в стороны. Дорога пошла серединой небольшого озерка. Ровная снежная поверхность его серебряной пар­ чей сверкала под луной бесчисленными искорками. Лошадь наша неожиданно резко свернула влево, про­ шла несколько шагов и остановилась. — Прорубь тут, — сиповатым от молчания голосом сказал наш возница, молодой парнишка из ближнего села; откашлялся и солидно добавил:— попоить надо. Закурили, помолчали, поплотнее укутались в тулупы... С резким скрипом сани развернулись обратно на дорогу и снова зазвенел колокольчик в морозной тиши. — Ну, а после интервенции, вы, что же, вскоре опять сюда вернулись? — Скоро... Тут уж работа другая пошла, да и жизнь тоже. Стали производство налаживать, бараки для ра­ бочих строить, общественная работа развиваться начала. Хозяева-то прежние, шведы, прислали было брата упра­ вляющего бывшего, сам-то, видно, не решился поехать. Повертелся здесь у нас, говорил в концессию хотят взять завод. Поехал в Москву, да так и заглохло это дело. Верно не сошлись наши, с ним... Ну, за эти годы всяко работали—бывало лучше, бывало хуже... Сейчас на две смены работаем, с лета на три думаем пустить. Только бы с сырьем не подкачали, да вот еще обору­ дование поистрепалось у нас. Недавно приезжала ко­ миссия из ВСНХ выяснять, стоит ли ремонтировать за­ вод; осмотрели все, уехали,—не знаю, что решат... Да, всякое повидал завод, состарился... Глядите-ка, сияние...— после небольшой паузы сказал мой спутник. Высунул голову из тулупа. Весь небосклон полыхал и переливался диковинным светом. Будто цвета радуги разбежались и затеяли какую-то прихотливую игру между собой... Нет слов на человеческом языке, нет красок на палитре художника, способных передать кра­ соту этого полярного чуда, всегда неожиданного, нового, волнующего... — Людей у нас нет! — вдруг с каким-то отчаянием в голосе сказал тов. С.— Клуб наш видали? — Видел,— ответил я, вспоминая чистенький, прекрасно по карельским условиям обставленный и оборудованный клуб, в котором побывал днем. — Ведь вот, кажется, все есть: и помещение хоро­ шее, и зал театральный; два комплекта инструментов для оркестров великорусского и духового; спортивного инвен­ таря хватает, а работа стоит— руководить некому. Лекцион­ ной работы тоже не наладить — лекторов нет. Эксплоа- тируем директора нашего, да доктора, ну, да ведь они не двужильные. А потребность большая. Приезжал к нам как-то старичек профессор из УСЛОН’а, шесть лекций прочел, так битком набито было... Летом еще туда сюда,— кой-что можно делать. Стажеры приезжают. Всякие тоже бывают. Некоторые слоняются все лето, бездель­ ничают, да еще пьянку заводят. Позовут их в Завком: „Что ж, мол, ребята, делаете?" — „А у вас“,— говорят,— „не пить, так с ума сойдешь!.." А попадаются и хоро­ шие парни. Были у нас двое—один технолог, другой комвузовец—сильно помогли. Кружковую работу нала­ дили, футбольную команду крепкую сколотили: так сыгра­ лись—немцам с парохода наколачивали... — А к вам, что же, иностранные пароходы часто заходят? — Частенько... Тут как-то два матроса— норвежцы— остались у нас. С полгода проработали на заводе. Один в Мурманск в отпуск поехал, да, кажется, доку­ ментов не взял, словом, отправили его оттуда обратно в Норвегию. Писал нам— в тюрьму его посадили. А дру­ гой в Москву уехал. „Скучно",— говорит,— „у вас здесь очень"... Д-да... Летом еще заезжают люди, ну, а зимой плохо— ворон костей не заносит. Сильно замирает жизнь... Выписать специальных руководов— средств у нас нет, а вот так, чтобы устроить его на производстве, ну и за клубную работу приплачивать—это мы бы могли... Да, вот не едут такие... Тов. С. замолчал. — Нн-н-но, ты, гидра!—с неожиданной свирепостью завопил вдруг наш возница. Лошаденка встряхнулась, побежала побойчее. Припод­ нялись в санях, оглянулись. Небо затянуло тучами. Справа рубиновым глазом смотрел из тьмы семафор— станция Ковда. Переехали путь, пора прощаться. Оста­ новились. Вылезаю сначала из саней, потом из тулупа. — Ну, счастливо, тов. С., спасибо, что подвезли. Желаю удачи! — Всего хорошего, товарищ! Поехали. Вот слились с темнотой. Все тише звенел удаляясь колокольчик... Я постоял, посмотрел им вслед, потом повернулся и зашагал к приземистому, подмиги­ вающему подслеповатым оконцем зданию станции. ст. Ковда. Б. Яновский.