Карело-Мурманский край. 1927, N2.

3 8 КАРЕЛО-МУРМАНСКИИ КРАЙ го института в виде станции. Необходимо было иметь постоянную возможность изучения йоря. Мысль эта впервые зародилась еще в 1876 году у Н. Вагнера. Проф. Н. Вагнер, сознавая необходимость орга­ низации зоологической станции на Белом море, по ложил нэ мало труда и настойчивости для откры­ тия ея на Соловецких островах. Так он первый начал вести переговоры с архимандритом Соловец­ кого монастыря Феодосием о предоставлении одно­ го из приморских зданий для биологической стан­ ции. Архимандрит пошел «навстречу» просьбам Н. Вагнера, однако не в достаточной степени; он пред­ ложил Н. Вагнеру небольшой домик в Ребольде. Н. Вагнер пишет про непригодность этого домика сл( дующее: „В этом домике в распоряжение буду­ щей станции могли поступить только три неболь­ ших комнаты. Кроме того самый домик не имеет постоявиых жителей и находится в 15 верстах от монастыря и в 4 верстах от Анзерского скита, но эти 4 версты морского пути через пролив, по ко­ торому переезд не всегда бывает возможен и безо­ пасен. Исследователь, поместившийся в этих трех комнатах, очутился бы в положении отшельника, совершенно предоставленного собственным силам и средствам. Понятно, что в такое помещение можно было бы рискнуть отправиться почти с таким Лке удобством, как на какой-нибудь необитаемый остров." После неудавшейся попытки открыть станцию на Соловецком острове, Н. Вагнер перенес свои искания на Беломорские маяки. Еще в 1876 году он осмотрел маяк на Жежмуйском острове и на Орловском мысу, в обоих он нашел подходящее помещение для проектируемой станции, однако, отсутствие средств не позволило осуществить ле­ леемую Н. Вагнером мечту. Только в 1880 году, при посещении Соловков Беломорской экспедицией, проф. Н. Вагнер снова обратился к архимандриту Соловецкого монастыря, Мелетию, с просьбой выстроить здание для биоло­ гической станции и получил согласие. В этом же году было получево разрешение Синода на устрой­ ство при Соловецком монастыре биологической станции. В 1882 году Соловецкая биологическая станция открылась. Так как станция числилась в ведении Петербургского О-ва Естествоиспытателей, обще­ ства весьма малоденежного, дальнейшее снабжение станции носило крайне случайный характер, вме­ сте с тем и самое существование станции было неустойчивым. Лишь с 1890 года с момента вклю­ чения станции Петербурским университетом в чис­ ло снабжаемых им учреждений, станция стала еже­ годно получать по 500 руб. и существование ее приняло более спокойный и устойчивый характер. В 1895 году денежное снабжение станции было увеличено до 1500 рублей. Сумма эта все же была ничтожна, так как к этому времени методика мор­ ских исследований сильно усложнилась. Работа Соловецкой биологической станции про­ текала таким порядком: весной на станцию с'езжа- лись все желающие работать, захватывая с собой собственные микроскопы и литературу. Осень^р ра­ боты кончались и на зиму станция свертывалась. Обычно, главный контингент приезжающих состав­ лялся из профессуры и студенчества Ленингра­ да. Отсутствие приличных плавучих средств, хотя бы в виде моторной лодки, привязывали всех ра­ ботников станции к узкой полосе морского при­ брежья. Самые большие глубины, на которых мог­ ли работать сотрудники станции, не п р евыш ай 20—25 сажень. Понятно, что большинство работ, проделанных Соловецкой станцией, относятся к Соловецкому прибрежью и лишь некоторые захва­ тили другие мелководные районы: Кандалакшский и Ковденский заливы. Не взирая на малооборудованность станции, не взирая почти на полное отсутствие пловучих средств, тяга к Соловецкой станции была большая и среди работников станции мы находим ряд круп­ ных имен. Кроме упомянутых выше Н. Вагнера, Мережковского и Ценковского, на станции рабо­ тали Н. Книпович, А. Бируля, А. Шидловский, К. Сент-Илер, Г1. 10. Шмидт, Шимкевич и другие. Пока жил Mt-летий, станция встречала в лице его доброжелателя. С его смертью вскрылась сущ­ ность истинных взаимоотношений станции с мона­ стырем и полностью выяснилась несовместимость такого прогрессивного учреждения как биологиче­ ская станция с косностью и консерватизмом мона­ стыря. В 1898 году новый настоятель Иоаникий подает уже в Синод заявление с просьбой убрать биоло­ гическую станцию из монастыря, мотивируя свою просьбу непристойным поведением сотрудников стан­ ции, непосещением ими церкви, а также и тем, что станция изучила уже „всю фауну" морского прибрежья и за последнее время „новых разновид­ ностей" не открывает. Просьба настоятеля была, конечно, удовлетворена. Соловецкой станции пред­ ложено было свернуться и покинуть монастырскую обитель. При энергичном содействии проф. Дерюгина станция была перенесена в Александровск, где и была реорганизована в Мурманскую. Проф. Дерю­ гин в своей статье: „К 25-тилетию Мурманской Биологической станции" пишет про перевоз Соло­ вецкой станции так: „Я вспоминаю, как в 1899 го­ ду мне пришлось принять участие в перенесении Соловецкой станции на Мурман. Хотя она сущест­ вовала на Соловках 18 лет, тем не менее все иму­ щество ее поместилось легко в нескольких ящи­ ках, которые были доставлены в строившийся тог­ да город Александровск". Так закончила свое 18-ти летие существование Соловецкая биологическая станция. Возникшая вследствие настоятельного желания русских уче­ ных и прихоти монаха, она по прихоти последнего и закрылась. Однако, 18 лет существования ея, выр­ ванные настойчивостью ученых, не взирая на бес­ престанную борьбу как за существование станции, так ,' главным образом, за получение кредитов, не прошли бесследно для изучения русских морей. Исключительно благодаря существованию этой не­ большой станции с имуществом, умещавшимся в нескольких ящиках, мы имеем ряд прекрасных ра­ бот Мережковспого, Бирули, Книповича и других. Умерла станция, но не умер интерес к Белому морю. В 20 столетии мы встречаемся с новым р я ­ дом исследований как отдельными лицами, так и целыми экспедициями. Северная Научно-промысло­ вая экспедиция делает несколько разрезов на па­ роходе „Пахтусове". Адмирал С. О. Макаров про­ изводит ряд наблюдений по гидрологии Белого мо­ ря с ледокола „Ермак". В прибрежье Соловков ч а ­ стным порядком работает проф. Казанского уни­ верситета Ливанов. Война 1914—1917 года и революция прерывают волну исследований. Как только гражданская вой-