Британский союзник. 1945, 22 апреля (№ 16).

Н И К А К И Х Н Е П Р И Я Т Н О С Т ЕЙ!.. ■ __ Кто-нибудь ранен? — спросил я Э тот день должен стать историческим для эска­ дрильи. Счастье, что я во­ время возвратился из отпуска. Весь день солнце заливало помещение мягким оранжевым светом. Небо было по-зимнему сине, ясно, без дымки и облаков. В комнатах, примыкавших к столовой, не было никого за исключением нескольких дежурных. Они сидели и грелись у камина. Поговорить не с кем, разве, что с маленькой телефонисткой. Я к ней подошел, начал расспра­ шивать о событиях, __ Не знаете ли, сколько выле­ тело? — спросил я. Она ответила: — Десять, сэр. — Кто-нибудь уже вернулся? — Несколько минут назад при­ землилось семь машин,— прогово­ рила девушка. — Теперь уже скоро подойдут и остальные. — Когда они стартовали? Утром? — Да, сэр. Около десяти часов... — Кто не вернулся? Не знаете? Она звала: — К— Китти и Л — Лондон, ответила она. — А вот третьего не знаю. __Вероятно на Брест ходили? Девушка сказала: — Да, сэр. Думаю, что на Брест. Зимнее солнце стало красным и клонилось к горизонту, тонувшему в синеве за аэродромными строе­ ниями1. Вспомнил расстояние до Бреста. Если считать полчаса над целью, небольшие задержки на обратном пути1, наиболее запоздав­ шие должны вернуться не позже четырех часов. Похоже было на то, что быстро надвигался туман. Солнце стало слишком красным, а даль земли слишком синей. Я понял, что если они скоро не возвратятся, то и во­ все не возвратятся. Командира Л — Лондона я не знал, но командир К — Китти бил моим другом. О на окнах. Я вспомнил К— Китти и поспешно вышел из здания. На минуту я остановился, прислушался, вглядываясь в небо1. Уже зажглись первые вечерние звезды. Отчетливо ощутил, что ночь будет холодной. Никаких признаков самолета обна­ ружить мне не удалось. Я вернулся в комнату отдыха, и на мгновенье не поверил своим глазам. В большой, теперь пере­ полненной комнате, потирая окоче­ невшие руки у камина, стоял коман­ дир К —■ Китти. Глаза его были далекими и холодными, а под ко­ жаной, подбитой мехом летной курт­ кой виднелся знакомый свитер. На лбу, перекрещиваясь, шли витки пластической повязки. Я понял, что что-то произошло. — Хэлло! — оказал я. — Хэлло! — ответил он. — Верну­ лись? Минутку я не знал, что можно еще оказать. Мне так хотелось по­ жать ему руку и объяснить, что я счастлив его возвращению. Попади он в крушение поезда или автомобильную катастрофу, я, ко­ нечно, подошел бы, пожал ему руку и сказал, что я счастлив его ви­ деть. А теперь, когда я стоял пе­ ред раненым командиром, я только оказал: — Когда вы вернулись? — Около часа назад. — Вое в порядке? — Едва дотянул. — Так-таки едва, — сказал я. Капитан авиации Г. Е. БЕЙТС - Так-таки едва, — подтвердил он. Я взглянул ему в глаза, ини были тусклы, сухи и возбуждены. Он совершил тяжелую посадку. Экипаж и он сам остались невре­ димыми. Он был, вероятно, лучшим пилотом во всей группе. Никто ничего не сказал о счастье возвращения. Только кто-то задал вопрос: — Пришлось «побеседовать»? — Зенитки оторвали порядочный кусок плоскости. Вышла из строя внутренняя связь. Чуть позже обе турели. — Много истребителей? — Одно время было десять. — Сбили? -— Одного наверняка. На глазах распался. Похоже, что сбили и вто­ рого. — Вот это здорово! Что с ко­ раблями? — Думаю, что тронули их ма­ лость. __ Вот это здорово! — оказали все мы. — Вот это здорово! Поговорили еще немного о вы­ лете, о чудеснейшей погоде, о си­ нем море, о зеленеющих на солнце полях. Потом он вернулся к старой теме. — Как же я сел? На что это было похоже? — Это было изумительно. — Я не мог опустить хвост. Про­ било оба баллона на шасси. — И все-таки — отличная посад- К£Он был счастлив. Мастерски про­ веденная посадка была его гордо­ стью. Сейчас он только об этом и думал. Обе турели снесло, фюзеляж изрешетило, снаряды пробили пло­ скости во многих местах, винт одного из моторов, оторвало. Все же он привел машину домой и посадил ее на овой аэродром. И хотя мы все знали, что К— Китти и его экипаж прошли через сущии ад, нвкто не сказал ни слова. В комнату вошел второй пилот. Это был совсем юный паре­ нек, никак не старше девятнадцати лет, с мягким аристократическим лицом и такими же мягкими глад­ кими волосами. Война с ним никак не вязалась. Слишком молод он был. В комнату юноша вошел очень возбужденным. — Прошел через мой рукав... В руках он держал неразорвав- шийся снаряд. Поднял руку. В ру­ каве его летней куртки был отчет­ ливо виден разрез. Гордость бле­ стела в глазах юноши. — А посмотрите- на это! По его пгоавой руке извивалась тонкая струйка запекшейся крови. Ее можно было заметить лишь с большим трудом. — Вошел с правого борта, вышел с левого. __ Вот это здорово! — оказал кто- то чисто автоматически. — Вот это здорово! С И Н И Е В А З Ы В ернувшись вниз, в комнату от­ дыха, я застал там свет. Шторы еще не закрывали. За окнами на­ двигался синий вечер, такой синий, каким бывает иногда синий электри­ ческий овет. Маленькая телефонист­ ка продолжала сидеть на своем ме­ сте _ у коммутатора. Увидя меня, она подняла глаза и проговорила: — Л — Лондон возвратился, сэр. Я прошел в комнату отдыха. Ярко горело пламя в камине. Эки­ пажи первых вернувшихся самоле­ тов, уже опрощенные оперативным офицером, грели застывшие руки. Лица были замкнуты, холодны. Все собравшиеся у огня еще не успели снять ни фуфаек, ни летных саятог. — Хэлло, — сказал кто-то, — вер­ нулись? Хорошо погуляли? Вопрос звучал так, словно я, а не они только что возвратились из 1000-километрового путешествия. — Хэлло, Макс, — ответил я .— Хэлло, Эд. Хэлло, Джоя Би. Меня не было здесь всего пять суток. И все же на мгновенье по­ чувствовал себя отчужденным. Я не мог найти общего языка. Поэтому-то с таким облегчением я и взглянул на вновь входящего. — Хэлло, хорошо слетали? — Настоящий пикник. — Отлично. Видели что-нибудь? — Все на свете. — Вот это здорово! Вот здорово! Тронули их? — Думаю, что да. Когда подхо­ дили к цели, кругам все горело. — Вот это здорово! Взглянул на их лица. Они были усталыми и маловыразительными. Следы продолжительного напряже­ ния еще не исчезли, не уступили места ни облегчению, ни радости. Они говорили все так же лаконично, неохотно, словно губы их заледе­ нели. — Много истребителей? .— Масса. •— У меня на хвосте висело пять «мессеров». Потом внезапно, бух! Откуда ни возьмись — три «Спит- файера». Никогда не забуду того, что последовало. Увидели бы, как «мессеры» отправились по домам по­ пить чайку. —. Вот это здорово! Вот здорово! Быстро темнело. В комнате по­ явился официант. Он закрыл шторы М иссис М оррис вытерла ру­ ки о свой грязный фартук и еще раз взглянула на вазы, стоящие по обеим сторонам покрытого слоем грязи ками­ на. Облицовка его стала на­ столько непрочной, что ей пришлось поставить рядом с вазами большую металличе­ скую коробку, в которой муж обычно держал табак. ЛЕНА ЧИВЕРС Огонь едва тлел. Только теперь, через сутки после падения ракеты дальнего действия, миссис Моррис решилась затопить камин. Дымоход был, очевидно, поврежден, и дым через него пробивался с трудом. Большая часть его стелилась вокруг табачной коробки и новых ваз, клубясь тянулась к перекрытиям туда, где еще недавно был потолок Вазы имели форму_ урн и были окрашены в яркосиний цвет. Такую краску в детском наборе для рисо­ вания называют кобальтом. На каж­ дой был белый круг с пунцовыми розами и широкой золотой каймой еще ярче оттенявшей краску роз Миссис Моррис очень нравилось то, что золото блестит в свете га­ зового рожка. ☆ В се утро, вооружившись ведром миссис Моррис носила разбитые вещи к водосточному желобу — че­ репки посуды, стекло, обломки шту­ катурки. Миссис Моррис все еще ощущала шок от взрыва. У нее было такое чувство, словно череп ее треснул и лопнули барабанные перепонки. В третий раз она начала подме- тапгь пол. Стоило ей только кон­ чить это дело, как пол снова по­ крывался слоем пыли, налетевшей с разбитого потолка и поврежденных стен. В процессе работы ее усталый взор снова и снова возвращался к вазам, тому единственно отрадному, -что было в их мрачной ком­ нате. Потом взгляд ее останавливал­ ся на занавесках, висевших за по­ стелью, и она вспоминала, что не­ обходимо снести их вниз, вытрясти, освободив от осколков стекол, от накопившейся в складках грязи. А это означало, что придется еще раз увидеть все— и воронку от бомбы на углу, там, где нахо­ дился кабачок, и бойцов спасатель­ ной группы, которые, казалось, ра­ ботали так медлительно и нерасто­ ропно. Миссис Моррис стремилась не смотреть вдоль улицы. Она ста­ ралась не заглядывать дальше дома, стоявшего напротив ее собственного. Этот дом был поврежден ракетой куда более основательно. Полно­ стью сорвало фасад. В квартиры живших там людей можно теперь заглянуть, словно это было игру­ шечное жилье для кукол. В третьем этаже, в квартире мо­ лодой миссис Стивенс, висела на стене детская коляска. Вы могли ■видеть и ванные и все то, что окружает человека в его жилище. И в каждой квартире были различ­ ные обои. Право человека на уеди­ нение кончается в тот момент, ко­ гда всякий, проходящий по^ улице, может увидеть обои вашей квар­ тиры. Вспомнив все пережитое, миссис Моррис почувствовала себя плохо. Она с трудом поднялась в свою комнату. Огонь в камине теперь разгорел­ ся, а весь дым вытянуло. — Какие же вы красавицы,— обратилась она к вазам, — взбираясь на стул, чтобы навесить на забитые окна занавески. В глубине души она чувствовала себя виноватой. Она должна была все же взять чайник. Навешивая занавески, миссис Моррис вспомнила все события этого дня. Еще на прошлой неделе она прочла в газетах статью, о ко­ торой ничего не сказала Биллю. Она вырезала ту ее часть, в кото­ рой говорилось о шефстве городов, слабо пострадавших от воздушных налетов, над пригородами Лондона. Жители этих городов собирали различные предметы домашнего оби­ хода, которые потом подлежали распределению среди пострадавшего населения Большого Лондона, по­ терявшего свои жилища. Уорвик шефствовал над Шорди- чем, Скегнесс— над Уэст-Гэмом, Лидс— над Баркингом, Торке — над Ламбетом. Над Кэмбервэллем, где жила миссис Моррис, шефствовал Манчестер. Она подчеркнула это: Манчестер шефствует над Кэмбервэллем. Сего­ дня же утром, возвратившись от дочери, миссис Моррис отправилась в муниципалитет, где встретила не­ скольких женщин в зеленой форме Женской добровольческой службы Миссис Моррис подошла к ним. — У вас все благополучно, — ска­ зала она. — Но без посуды жить очень трудно. А все разбито. Ей ответили, что на складе сей час посуды немного, но ожидается получение новой партии. Пока же она может взглянуть на наличные запасы и выбрать то, что ей больше всего необходимо, из расчета пяти промтоварных единиц. Миссис Моррис осмотрела стран­ ную выставку старых, но таких нуж­ ных и полезных вещей— подушек, стульев, соусников. Был здесь и большой черный чайник и стопа одеял, наверху которых лежал дурх- шлаг, ковры и доска для стирки, несколько щеток, сковородка и кар­ тины. Внезапно за клеткой для птиц она увидела небольшой коричневый чайник. Одна из лэди в форме ска­ зала миссис Моррис, что она его может получить за свои пять еди­ ниц. * У же выходя из помещения, миссис Моррис увидела оиние вазы. Они выглядели так горделиво, они так блестели среди всех других окружавших их полезных, но Hej красивых вещей. В тот же самый момент миссис Моррис представила себе, как будут выглядеть эти вазы на ее камине. Очень быстро вся комната ожила перед глазами миссис Моррис, и причиной были, конечно, синие вазы из Манчестера. Она вернула чай­ ник, обменяла его на вазы. Воз­ вращаясь домой, она ощутила ра­ достное чувство, и это чувство со­ гревало ее, помогало забыть о пере­ житом. Миссис Моррис вспомнила, что скоро возвратится Билль, что он будет голоден и захочет пить. Вот когда бы пригодился коричневый чайник. Все удовольствие от ваз испарилось. Все ее богатство со­ стояло из двух кружек, данных дочерью. Неожиданно в голову при­ шла мысль. Конечно же она смо­ жет одолжить чайник у соседей, живущих этажом ниже. Как же это она раньше не подумала о та­ кой возможности. Билль пришел домой, как обычно, он медленно поднялся по лестнице. Складки горечи на его лице разошлись, как только он почув­ ствовал тепло и уют. — Какая же ты чудесная, моя старушка! Билль поцеловал ее и сел в свое старое кресло у огня. Она знала, что это случится, знала, что он увидит синие вазы. — Как они красивы, Сарра. Где ты их раздобыла? — Подарок. Они придают дому прежний уют. А на все другое старайся не смотреть. Накрывая на стол скатерть, она улыбнулась, решив не говорить Биллю о чайнике. . Борт-механик. Тяжело? Очень тяжело. Перевязали его, а подходя к дому, сделали впрыски­ вание морфия. Пока он говорил, взгляд мой скользнул по его ногам. Кое-где иа комбинезоне выступили темные пят­ на. Это была кровь. Кто-то спро­ сил: — Значит всадили им пару горя­ чих? — Наверняка! На сей раз они свое получили. __ Вот это здорово! — проговорили все мы. — Вот это здорово! О Н ашу беседу то и дело прерывала маленькая телефонистка. Она вы­ зывала летчиков к телефону. Своим тихим размеренным голосом девуш- ка на мгновенье нарушала все бо­ лее растущий ритм возбуждения, прерываемый иногда взрывами сме­ ха. Секунду-другую она слышала отрывки теперь бурного, но все еще лаконичного жаргона летчиков: «Думаете, мы всадили им пару го­ рячих, старина?.. Вот это здорово!.. Проще простого. Никаких неприят­ ностей!..» Все, что происходило кругом, ка­ залось, не производило на нее ни­ какого впечатления. Она была по- прежнему спокойной и, пожалуй, даже обыденной. Экипажи, возбу­ жденные дневным полетом, теплом и уютом комнаты отдыха, чув­ ством облегчения, неизменно сопро­ вождающим благополучное возвра­ щение, не обращали на нее ника­ кого внимания. Никем не замечена ная, она приходила и уходила, де^ лая то, что ей было поручено. И я был вне их мира. Наблюдая со стороны, прислушиваясь к раз­ говору, я собирал воедино отдель­ ные детали, восстанавливал всю картину боевого вылета. А чуть позже появились и первые подлин­ ные картины операции — фотосним- ки, напечатанные для полковника. На считанные секунды в комнате с новой силой вспыхнуло возбужде­ ние. На фотографиях мы увидели взрывы бомб у бортов линкоров, на стенках гавани — дым, заволакиваю­ щий .район города и доков. — Думаете, мы тронули их, сэр, а? — спросили все мы полковника. — Тронули? Будьте покойны!.. — Вот это здорово! Это чертов­ ски здорово!.. — Вернее попадание по «Гнейзе- нау». — Никаких сомнений? Никаких! .— Вот это здорово! — сказали О К огда фотоснимки были унесены, я вышел из комнаты отдыха в холл. Меня окликнула маленькая телефонистка. — До чего же это здорово, сэр! — смазала она. Я остановился и взглянул на нее совепшенно ошеломленный. Минуту я раздумывал над тем, как могл ^ она все узнать. Услышать рассказ экипажей она не могла. Не виДе^ она и фотоснимков. Не знала о и того, что К — Китти была под­ бита, что сущим адом была посадк на шасси с пробитыми баллона и поврежденным винтом. Нет, он не могла знать об изрешеченн фюзеляже, о дырах в плоскостях, не могла -знать о том, что в 3 день над Брестом был настоят ад. — Как вы об этом узнали? Девушка едва улыбнулась, УсуР мила свой взгляд на стеклян„ ^ дверь, ведущую в комнату отд — Вы можете узнать обо всем по их лицам, — ответила она. Я повернулся и взглянул дверь. в Утром мы прочтем о нал ® ва газете. Мы услышим сухие с коммюнике по радио. Мы Уви* фотоснимки. Но нам выпало сча и. взглянуть на то, что нигде н-е У дишь, что прочтешь только в глазах, услышишь только из их у • — Да, это очень здорово!— зал я. ^ е. — Совершенно верно, сэр, _ тила девушка. — И никаких непр яостей!.. v 6