О чём молчат фьорды: [сборник] / некоммер. фонд «Щит» ; [ред.-сост. Г. А. Гурылёв ; ред. группа: А. А. Ершов, А. В. Медведев, Т. А. Рокина и др.]. – Мурманск : Издательский дом «Дроздов-на-Мурмане», 2017. – 28, 30, 69, [7], 41, 62, 90, 15, 21, 45, 49, 37, 31, 37, 39, 20, 10, 52, 67, 40, 30, [8] с.

13 ология позволяет им переступить через любые цивилизованные че­ ловеческие запреты. Помогая русским, вы впускаете на свою террито­ рию, в свой дом большевиков, способных на бесчеловечные зверства. На самом деле тогдашний успех фашистского пропагандистского спектакля держался на очевидной туфте. Возьмем хотя бы ее «гастро­ номический» аспект. Если у моряков-людоедов был готов целый таз уже опробованной и удовлетворяющей их пищи, то зачем они ее бро­ сили и пошли пешком через нелюдимые продуваемые всеми ветрами, обледеневшие скалы, чтобы добраться до поселения, спасаясь от го­ лодной смерти? О том, что на самом деле произошло в Опнане, могли поведать вы­ сокому парламентскому собранию те четверо норвежских рыбаков, которые поделились с советскими моряками своим небогатым прови­ антом. Они поднимались в поселок и видели на берегу две груды кам­ ней, которыми были обозначены захоронения Карла Оскара Карилы и Сергея Щетинина. Не случайно именно в день парламентского шоу все четверо этих ненужных немцам свидетелей были арестованы: и Гу­ став Содерхольм с двумя сыновьями, и Маркус Карлсен. Вскоре троих расстреляли, а младшего из сыновей Содерхольма обрекли на годы тюрьмы. Трудно вообразить, каким изуверским способом, какими «кнута­ ми» и «пряниками» фашистские специалисты по провокациям заста­ вили пленных советских подводников сознаваться в том, чего они не совершали, но такие специалисты у немцев были, сомневаться не при­ ходится, да и переводчики говорили за них, так как ни норвежского, ни немецкого они не знали. Разведотдел штаба Северного флота только в сентябре 1942 года после сообщения источника из Осло установили, что захваченные на одном из островов северной Норвегии Николаев и Горшков - это Ши­ роков и Климов. Тем не менее, плененные моряки Михаил Климов и Николай Широ­ ков в полной мере испытали всю тяжесть фашистских лагерей и тюрем в Тромсё, Осло, Шпандау. Дважды пытались бежать, хотя и без успеха, а после того, как наши наступающие войска их освободили, подводни­ ки еще успели повоевать в пехоте, добивая фашистов. После войны Михаил Митрофанович Климов жил и работал в г. Лю­ берцы Московской области. О своей жизни в плену рассказывал не­ многословно, сдержанно: «Оказывается, человек многое может пере­ нести, выдержать...». Николай Александрович Широков, демобилизовавшись, уехал в родную Уфу, трудился на заводе мастером, пользовался заслужен