Пантелеева Людмила Тимофеевна : биобиблиографический указатель / М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. гуманитар. ун-т ; [сост.: С. В. Чиннова]. - Мурманск : Мурманский государственный гуманитарный университет, 2013.

Коржов Д., выпускник Ml 'ПИ, поэт, литературный критик, прозаик, член Союза писателей России. "'Помню, как не понравилась она мне в первую нашу встречу. Профессор Людмила Тимофеевна Пантелеева вела тогда у абитуриентов- историков МГПИ консультацию перед экзаменом по литературе. Говорила резко, безапелляционно и, как показалось, не совсем точно. Шел 90-й год: смена вех, закат великой державы и вместе с тем для читателя время удивительное - возвращение писателей, которых нас принуждали забыть. Пантелеева же, казалось, целиком принадлежит советскому литературоведению, которое многим из нас представлялось уже днем вчерашним. В память прочно врезалось ее замечание о Пастернаке - о том, что тот принадлежал школе Маяковского. Сказано это было очень категорично и жестко. Я в ту пору Пастернаком «болел» и отнесся к такому утверждению с недоверием. Как теперь понимаю, напрасно. И не думалось тогда, что спустя годы судьбе будет угодно даровать возможность общаться с Людмилой Тимофеевной, говорить о литературе, спорить. Всегда воспринимал это как счастье, как великий дар. Нет, мне не довелось быть студентом профессора Пантелеевой, не приходилось бывать на ее лекциях. Но то, как выступает она на литературных вечерах и научных конференциях, видел и слышал не раз. Слушать ее - удовольствие. Она говорит точно, всегда - по делу, чуждаясь риторики и пустых фраз. Каждое слово выверено, тщательно продумано, прожито. Поверьте, не всякому писателю присуща такая ясная, точная по мысли и слову речь. Человек она страстный. Может быть резкой, неосторожной в оценках. Бывает, наверно, и несправедлива, и излишне жестока в каких-то своих высказываниях и определениях. Но никогда не видел я Пантелееву равнодушной, холодной. Всегда - «на ноже», всегда чувства обострены до предела. Тот случай, когда работа, профессия не просто ремесло, но любимое дело, призвание, жизнь. Она так же и к литературе относится - с той же любовью, с той же страстью. Причем по сей день! Казалось бы, давно пора успокоиться, стать сдержанней, как говорят в таких случаях, «не рвать сердце». Она же, как и двадцать, и тридцать, и сорок лет назад, в любой момент готова откликнуться, ввязаться в спор, в острую словесную перепалку. А там уж - держись тот, кто попал под горячую руку! Сам наблюдал это со стороны не раз. Ох страшна Людмила Тимофеевна в гневе...” 23