Зубрин, О. Б. Пьяное поколение / Олег Зубрин. - Мурманск : [б. и.], 2012. - 223 с. : ил., портр.

П ьяное поколение пустили автобус. Был выходной. Народу из Пензы было много. Подъезжая, облегченно вздохнул: автобус уже стоял на пригорке над путями. Золотаревкие, высыпав из вагонов, бросились штурмовать пригорок. Лучше ведь тесно ехать, чем 9 километров идти пешком. Смех сквозь слезы! Только что прошел небольшой дождь. Люди с авоськами, с сумками, чемоданами скользили, падали, мазались в глине, матерились! Народ в электричке, видя все это, укатывался со смеху. Поселковые же и к штурму, и к смеху были уже привычные. Кто-то терял колбасу, другие покупки. У меня выкатилась из сетки бутылка, но мне было не до нее: самое главное - влезть! «Дома у матери самогону спрошу», - мелькнуло во мне. Набили автобус, но третья часть людей все равно не влезла. Они отправились ловить самосвалы, приезжавшие на станцию за углем. Это тоже было привычным: бросить какую-нибудь мешковину, тряпье на уголь и самим лезть в кузов. Домой приезжали измазанные, но счастливые. Встреча с родней, накрытый стол —это святое! Отъешься, отоспишься, отопьешься, - и снова в Пензу: кто на работу, кто на учебу, кто куда. .. .В поселке зашли ко мне. Маме я сказал, что не прошли по конкурсу. Она нас угостила, и мы с Коньковым расстались. Я заходил потом к нему на бражку, познакомился с его братом Генкой, с матерью. А сам пошел работать на стройку, и жизнь до армии потекла своим чередом. Славка Волков, приехав в отпуск, заехал ко мне в поселок, но меня не застал. Он и рассказал маме правду о нашем с Коньковым поступлении в училище. ...Не знаю, как будет дальше продвигаться моя повесть. Пишу ее, только будучи трезвым. Несколько раз срывался. Один раз очень сильно, когда узнал, что умер мой брат по отцу - Герман. Пил я долго. Несколько раз откачивали магнезией врачи, восстанавливали мне ритм. Я тогда не работал, уволился из очередной воинской части... И... Не хотел писать об этом случае, но напишу. Его я себе не прощу. Замаливаю этот грех и перед Богом, но больше даже перед женой... Как-то Ольга решила меня не пускать за очередной порцией пива. А душа горела - похмелье мучило. После второго инсульта она ходила с клюшкой. Вот этой клюшкой она и преградила мне путь в очередной похмельный поход. А я бессознательно схватился за ее клюшку и дернул. Жена упала и сломала тазобедренный сустав. Тут на меня посыпалось всё. Милиция, угрозы ее родни тюрьмой они ненавидели меня за то, что не допускал вмешиваться в наши семейные дела. Из Харькова, от брата по матери, от Сашки, начались телефонные упреки. Справедливо, конечно, доставалось. Но нервы были страшно истрепаны и у меня, и у сына Бориса. И вот мы оба ушли в глубокий запой. 43