Зубрин, О. Б. Пьяное поколение / Олег Зубрин. - Мурманск : [б. и.], 2012. - 223 с. : ил., портр.

Пьяное поколение какая-то ссора, и сын перешел в нашу с Олей комнату. С началом учебы Юра, перезнакомившись с училищными ребятами, стал задерживаться допоздна, частенько приходить с запашком. Однажды вообще пришел под утро. Объяснил, что был "у хорошей знакомой". Я сам по молодости был таким, и сильно ругать его не стал, но через неделю объявил: - Чтобы этот год перед армией не прошел даром, будешь вечером ходить на платные курсы ДОСААФ, учиться на водителя. Эти курсы ему очень пригодились в жизни. Ну, а у меня на работе новое начальство, новая, как говорится, метла. Лёша Захаров пожаловался мне, что встречается с откровенной подлостью со стороны некоторых бывших военных, которые пришли работать в охрану. - Понимаешь, Олег, я их окрылил, внедриться помог, но у некоторых ни офицерской чести, ни простой человеческой совести... Тучи над нами сгущаются. Скоро, видно, и наш черед покидать охрану. Так что ты с пьянкой-то не очень. Ты мне нужен. Ты - человек, хотя и пьяница. - Наверное, Лёша, уже алкоголик. - Да если послушать врачей, то вся Россия - одни алкоголики!.. ...Лёша, Лёша! Многое выпало на твою недолгую тревожную жизнь. Я еще увижу, как ты похоронишь своего любимого отца, свою первую жену. Увижу, каким ты вернешься из первой командировки в Чечню, как будешь весь отдаваться работе во вневедомственной охране, затем в розыске, как будут тебя любить и ненавидеть; как ты, который постоянно ругал меня за чрезмерную выпивку, сам увлечешься этим... Не увижу только, как будут тебя хоронить в закрытом гробу... Буду лежать с сердцем в Севрыбовской больнице, врачи не отпустят меня проститься с тобой... ...В 1995 году после смерти мамы и дяди, я стал пить, в основном, не закусывая. С этого времени я окончательно скатывался в пропасть алкоголизма. Да, мог еще выпить очень много. Сколько разной гадости в меня вливалось! И ничто не заставляло меня бросить пить: ни уже вырезанный в областной больнице гемморой, ни боли в сердце, желудке, печени. Понимал, конечно, что подаю дурной пример и Юрке, и сыну, но продолжал пить всё больше и больше. К зиме снова попал в стационар УВД, где лежали милиционеры из области и Мурманска, понюхавшие пороха в Чечне. И там поддавал вместе с ними и выписался с больным желудком. Под влиянием рассказов очевидцев о бойне в Чечне, я вскоре написал и отправил в редакцию стихотворение, где есть такие строки: Он сказал: "Нас Чечня обожгла. Жизнь увечная тянется дольше. 203