Зубрин, О. Б. Пьяное поколение / Олег Зубрин. - Мурманск : [б. и.], 2012. - 223 с. : ил., портр.

Олег Зубрин Мать с сестрами набросились на Хорька и оттащили, вырвав при этом клок волос с его головы. А Хорьков потом, приехав на тракторе с передним кузовом, поломал весь забор бабушкиного палисадника. Но последний развод был самый интересный. Измучившийся районный суд ничего умнее не придумал, как присудить Хореву три стены нашего дома. Иду я с ребятами из школы и - не узнаю наш огромный дом. Кухни нет - сразу передняя. Хорев отвозит на гусеничном тракторе схваченные тросом бревна от разобранной кухни к, теперь уже насовсем своему, маленькому мордовочкину дому. - Лучше баню ими истоплю, чем этой стерве оставлю! - кричал он собравшимся зевакам. И, теперь уже тоже насовсем его Лизка подкрикивала: - Правильно, Коленька! Колдуны они все! Приворожили тебя, вот ты и бесишься! Насчет колдунов и колдовства - это отдельная тема, не для теперешней повести. В поселке многие обвиняли друг друга в этом темном деле. Сами же греха не боялись: втыкали украдкой иголки, булавки в заборы, подкидывали убитых змей и других тварей к калиткам... Кухню дядя Сережа с еще не совсем тогда больным дедушкой пристраивали к передней с полгода. И мы снова зажили втроем в большом доме: кому назло, кому на зависть - себе на радость. Но ни радость, ни печаль, ни трудовые будни не обходились в поселке без водки. Выходные, праздники, дни рождения, проводы в армию, пилка дров, посадка и уборка картошки и т.д. и т.п. Алкоголь у взрослых присутствовал постоянно. Постепенно он вливался и в нас, завершающих детство, вступающих в юность. Мне понравилось пить. Я хотел быть веселее всех, умнее и сильнее! А вино раскрепощало, развязывало язык, убирало страх в драках с более сильным противником. Выпить для храбрости - это было святое, обязательное. Перед каждыми танцами мы сначала «подзаряжались», а потом уже шли в клуб. На тех, кто не пил, смотрели с презрением, над ними подсмеивались, даже упрекали в трусости. А нас, как нам тогда казалось, девчонки любили больше: отчаянных, задорных, бесшабашных! Ведь такие, как мы, и заступались, если вдруг их пытались обижать приезжие городские парни. Мне нравилось пить, но организму это не нравилось. Он стремился очиститься. Блевал я до изнеможения, до выворачивания внутренностей. Наверное, мне нельзя было не только пить, - питаться надо было по- другому: без острого, без жирных щей, изжаренной до черноты картошки. Но тогда я не знал, не слышал даже, что такое гастрит. Даже когда подхватил желтуху - ел и пил всё подряд, вместе со всеми. По телу, до самого пояса пошли коричневые пятна. Хорошо еще, что 8