Зубрин, О. Б. Пьяное поколение / Олег Зубрин. - Мурманск : [б. и.], 2012. - 223 с. : ил., портр.

Пьяное поколение Вскоре мать с Иваном Степановичем уехали. Свобода! Было почему- то совершенно по фигу, что наступит потом. Тем более, что моя любовница как-то проговорилась: - Лидка знает про наши отношения. И даже довольна. Ведь вы с Ольгой приезжаете в отпуска в разное время. Поэтому слухи по поселку ползут, что ты с обеими сестрами живешь. - А! Хоть твори, хоть не твори! Золотаревка - это Звонаревка! - воскликнул я тогда - и пустился во все тяжкие. К ней на ночь брал и Бориса с собой. Тот, еще маленький, охотно играл с ее сыном. Дома у матери я нашел самогон, поставил брагу, чтобы потом выгнать, и перед их приездом снова поставить на место две трехлитровых банки, замести следы. Она приходила ко мне с подружками, чтобы затуманить мозги любопытным. Одна из этих подружек как-то явилась ко мне самостоятельно, поднакачала самогонкой, решила соблазнить. «А, один раз в жизни живем пронеслось в моей хмельной голове. - Поздно жить святым, если уже нагрешил!»... Мы уже лежали на кровати голыми. Стук в окно, звонок в дверь заставили нас подпрыгнуть. Это моя подруга почувствовала сердцем, что я проваливаюсь еще дальше в своем падении. Быстро одевшись, впустил ее с подругами. Соблазнительница тоже успела одеться. Расспросов никаких не последовало. На радостях я ещё врезал с ними, потом на улице валял их всех в снегу - на потеху прохожим. ...А вот с поросятами - аж четырьмя! - такой любви не получилось. Они привыкли к уходу Ивана Степановича, к его еженедельному купанию, к трехразовому - да ещё и с полдником! - кормлению. А я по совету дяди кормил их два раза в день: утром и вечером. Однажды я ушел на гулянку еще до вечернего кормления. Гулянка получилась с ночевкой. Только к обеду следующего дня, натопив в доме печку, я разогрел поросятам вчерашний ужин и сегодняшний завтрак и зашел к ним: в белоснежной рубашке с галстуком. Когда я опрокинул к ним в корыто сразу два ведра корма, поросята как по команде, все разом, с огромной силой и скоростью сунулись туда своими свиными харями. На мою рубашку, на лицо хлынула поросячья пища. Я, оставив пустые ведра, бросился в дом умываться и переодеваться. «Свинья должна быть свиньей» - сказал я вслух самому себе, и налил полстакана самогонки. Через некоторое время один из четверых начал хиреть, отказывался есть, - только лежал. Я, конечно, побежал к дяде. Тот поднял поросенка за задние ноги и ударил по шее. Из горла поросенка вылетел кусок капустного кочана. Хрюшка сразу повеселела и пошла к бадье с едой. - Большие свиньи такой кусок проглотят, но эти-то еще маленькие - 135