Змеева О. В. Спецпереселенцы Хибиногорска: динамика идентичностей / Змеева О. В., Разумова И. А. // Ученые записки Петрозаводского государственного университета.

10 О. В. Змеева, И. А. Разумова Важным элементом в процессе идентифика ции является представление о свободе и воспри ятие себя в этой системе. Жители Хибиногорска были разделены на вольных и невольных - спец- переселенцев. Ограничение свободы передвиже ния и невозможность покинуть город, лишение избирательных прав - основные характеристи ки несвободы. Им сопутствуют условия труда («с нами не церемонились»), оплаты (финансо вые вычеты, недоплаты) и жизни (землянки, бараки). В этих обстоятельствах формируется чувство принадлежности к социально стигма тизированной общности, включающей не одно поколение. Значительная часть мемуаристов, ко торые были переселены детьми, утверждают, что по мере взросления они не переставали ощу щать негативное к себе отношение, чувствовали себя неуютно во «внешней» социальной среде: « . к о г д а окончили седьмой класс, нам, моло дежи, разрешили выехать на учебу, но только не в режимные города. В наших паспортах-ли сточках была какая-то статья, не помню, какая именно. В комсомол нас не принимали, все нас презирали, и мы постепенно все возвращались на свою вторую родину, в кулацкие села. <...>. В первый год (войны. - О. З., И. Р) наших муж чин не брали в армию»16[13: 43]. «Мы» и «наши» очерчивают границы общности с «вольным» ми ром. В то же время спецпереселенцы отделяют себя от заключенных («лагерников»), четко по нимая свой особый статус. Представления о старой системе статусных отношений, исполнение роли крестьянина-тру- женика, хозяина и отца семейства, принудитель но оборванное внешними силами, трансформи руются в новых обстоятельствах. Идентичность «мы - спецпереселенцы» формируется на основе противоречия между представлением о себе как о мучениках, страдальцах режима и жертвах (ре прессий, человеческой зависти, глупости, злости, ненависти, ксенофобии), с одной стороны, и пе ременой, переоценкой качества жизни до и по сле выселения, с другой стороны. Мемуаристы утверждают, что новая земля их «приютила», «обогрела», здесь они испытали чувство солидар ности с себе подобными - в масштабах многона циональной страны: «Вокруг жили и работали русские и украинцы, латыши, поляки, финны, эстонцы. Спецпереселенцы были и из Псковской, Тюменской, Челябинской областей»17 [13: 63]. Создается впечатление, что в новых бытовых ус ловиях возвращается старая общинная и семей ная идиллия: «Жили мы в палатках, бараках без удобств. Но как жили! Как одна семья! Пусть мы все были не совсем сытые, не совсем обутые и плохо одетые. Вечерами родители выходили на улицу и пели, плясали, шутили и смеялись. Люди жили дружно, выручали друг друга. Родители наши друг с другом были добрыми, по праздни кам пекли пироги, куличи, угощали соседей, мы во всем помогали родителям»18 [13: 121]; «Все знали про всех все, но завидовать было некому»19 [13: 107]. Многие отмечают отсутствие воровства и пьянства. В конечном счете спецпереселенцы обрели новый дом, хотя и скучали по утраченной роди не: «Для меня Хибиногорск - вторая родина, и, несмотря ни на что, я храню о нем самые теплые воспоминания»20 [18: 228]. «Мы - горожане», «мы - строители» Коллективная идентичность, сформированная принудительной миграцией, как и индивидуаль ная, трансформируется в процессе адаптации и приобретения новых статусов. Мигрант вы нужден отказаться от каких-то свойств, способ ностей, которые ему были необходимы до пере селения, и усилить те качества, которые помогли бы освоиться в новых обстоятельствах. Спецпе- реселенцы сохранили качества, благодаря кото рым и были зачислены в категорию «кулаков»: трудолюбие, выносливость, работоспособность. Именно эти характеристики стали их капиталом для строительства новой жизни. Изменение положения спецпереселенцев, ока завшихся на строительстве «гиганта в Хибинах», в большинстве случаев было связано со сменой социального пространства и статуса поселения. Выходцы из сельских местностей, в Хибиногор- ске они стали городскими жителями. В воспо минаниях о прибытии в Хибины много места отводится условиям размещения: «жили в палат ках», «землянках», в отдельных случаях «при везли в поле», «бросили выживать». Основные бытовые трудности были связаны с отсутствием постоянного просторного жилья, антисанитарией [11], [14], тяжелыми условиями труда. Спецпере- селенцы были маргинальной группой на инду стриальной стройке. Оставаясь деревенскими, они постепенно подстраивались под жизнь го рожанина. Формирование идентичности «мы - горожане» связано с возможностями строитель ства нового города («днем работали, вечером строили себе дома»). В итоге они считают себя (и считаются многими) строителями города. По скольку спецконтингент в Хибиногорске превы шал количество вольных людей [19: 143], многие утверждают, что руками спецпереселенцев соз даны основные, крупные объекты: «Строились эти дома большей частью нами, переселенцами < . > провели дороги, построили город, добывали апатит, перерабатывали его на выстроенной нами обогатительной фабрике, боролись со снежными заносами, и все это было сделано больше руками кулаков»21 [13: 37]; «Вообще весь Хибиногорский (Кировский) район освоен и отстроен руками спецпереселенцев»22 [13: 26-27]. Массовое ис пользование ручного труда в 1930-е гг., трудо любие и выносливость бывших крестьян, по мнению мемуаристов, обеспечили ударное строи тельство города23. Отсюда возмущение по поводу неравного вклада вольных и невольных (спецпе- реселенцев, а не заключенных). Вольные, позднее прибывавшие на строительство, как утверждают