Змеева, О. В. Гендерные и сексуальные роли как средство адаптации этнических мигрантов // Население Кольского Севера в период социальных трансформаций: проблемы и практики культурной адаптации / Рос. акад. наук, Кол. науч. центр, Центр гуманитар. проблем Баренц-региона. – Апатиты, 2008.

русской женщины и признанием ее «другими», а с другой стороны, предостерегают местных девушек от потребительского, по их мнению, поведения «кавказцев». Информанты считают, что русская женщина для «кавказца» - это, в первую очередь, объект сексуального наслаждения (удовольствия): «Он не любит никого, женщины для него - предмет удовлетворения потребностей, особенно не своей национальности» (Ж, 1985 г.р.). «Они не учитывают особенностей русской культуры, относятся к женщинам как к товару. . .» (Ж, 1984 г.р.). Такое отношение «кавказца» к русской женщине не считается информантами чем-то из ряда вон выходящим. Сексуальная активность списывается на традиционную полигамию выходцев с Кавказа. Больше возмущения и осуждения вызывает у информантов обоего пола поведение русских девушек, которые «общаются» с «кавказцами», то есть вступают с ними в интимные отношения: «На рынке, помнишь, я рассказывала, покупала я кроссовки, а он такой: «Давай я тебе их бесплатно дам, но ты пойдешь со мной отдохнешь». Я, вообще, была в шоке. Отдохнуть я, конечно, не пошла, хотя я знаю, кстати , что есть девушки, которые этим пользуются. Приходят специально на рынок к чуркам <...> Ну, и, короче, «пойдем, типа, отдохнем» там, вся фигня. И кто-то же соглашается, за одежду» (Ж, 1983 г.р., ур. г.Кировска). «Им что русских парней мало. Вешаются лишь бы на что» (Ж, 1984 г.р., запись Кундозеровой Т.). Информанты расценивают такое поведение местных женщин как «продажность». Опрашиваемые не определяют данное явление однозначно как проституцию, они, скорее, склонны описывать ситуацию таким образом, чтобы собеседник сам сделал вывод и установил соответствующие причинно- следственные связи. Ведь любое общение между людьми, так или иначе, связано с взаимным (символическим) обменом. Сексуальные связи не вызывают удивления, например, между этнически «родными» мужчинами и женщинами. Как правило, внешнее осуждение возникает, если затрагиваются интересы различных социальных и возрастных групп. Но тесные взаимодействия русских с «кавказцами» воспринимаются местными жителями как естественно невозможные. Происходит неформальная купля-продажа, хотя такое поведение «русских» не оценивается как способ заработка. Возникает противоречие между тем, что интимные отношения устанавливаются за определенное вознаграждение, и достаточной обеспеченностью (по мнению информантов) местных женщин. Это противоречие дополняется проблемой значения терминов «проституция», «проститутка», их однозначностью в сознании обывателя. Еше больше усугубляет ситуацию этнический фактор. В советский период «проституция» представляется как вид социально неприемлемого поведения, который приводит к состоянию аномии в обществе. «Проституция» - негативное явление, отрицательно влияющее или даже разрушающее общество. Она критикуется еще и потому, что является чертой 74