История семьи Жидких на фоне поморской культуры : исследование и публикация по материалам Г. Ф. Белошицкой / Рос. акад. наук, Кол. науч. центр., Центр гуманитар. проблем Баренц-региона ; [общ. ред. и вступ. ст. И. А. Разумовой ; подгот. текстов, сост. и коммент. О. В. Змеевой, И. А. Разумовой]. – Апатиты : Издательство Кольского научного центра РАН, 2013.

работы этого рода с социальными институтами. С другой стороны, любая социальная организация стабильна постольку, поскольку фиксирует память собственной общности в виде «твердых» мемориальных свидетельств (см. исследования по чрезвычайно популярной сейчас теории культурной памяти М. Хальбвакса, П. Нора, Я. Ассмана и др.). В этом смысле мемориальная функция является условием существования всех социальных институтов. * * * Носителями культуры, коллективной памяти и знания являются, как известно, общности разного уровня, а также индивиды. Личность как носителя культуры в этнологии стало принято называть «этнофором», с «легкой руки» главы советской этнографической школы Ю.В. Бромлея. В соответствии с его же концепцией семью можно рассматривать как «микроэтническую единицу», которая сохраняет и передает культурные ценности своего народа (или народов). В эпоху культурной глобализации семья составляет один из главных «очагов сопротивления» унифицирующим тенденциям. В частности, семейная культура способна поддерживать этническую идентичность в условиях иноэтнического окружения: сохранять родной язык, обиходные обычаи, формы празднования и т.п. в домашнем кругу. То же касается сохранения отдельных элементов сельского быта и крестьянских устоев в ситуации тотальной урбанизации, а также преемственности элитарных форм - вопреки повальной и агрессивной «массовизации» культуры. С социологической точки зрения, родство и семья относятся к наиболее устойчивым и консервативным институтам, они стабилизируют образ жизни, нормы поведения, социальное самочувствие и т.д. Вместе с тем именно семья, в силу ее немногочисленности и особых форм солидарности, обладает необходимой гибкостью для того, чтобы приспосабливаться к социальным и культурным изменениям. Она не только сохраняет и передает новым поколениям культурные образцы, но трансформирует их и создает новые - хотя бы потому, что каждая новая семья соединяет традиции двух родительских семей. Можно сказать, что изучение культурного опыта отдельно взятых семей способно в значительно большей степени прояснить, как живет и меняется культура, чем, например, анализ статистических данных о семейном потреблении общественной культурной продукции. В нашем случае (семьи Жидких и ее представительства) мы имеем дело и с семьей, и с личностью - носителями той культуры, которая четко определяется как «поморская». Одновременно это культура родственной группы, передаваемая по цепи поколений и поддерживаемая «горизонтально». Кроме того, это культура поселенческой общности - села Кандалакша, которое на протяжении обозримого периода жизни конкретной семьи становилось городом со всеми сопутствующими социальными и культурными изменениями. Изучать данный феномен уместно на основе антропологического подхода. Анализируя книгу финского исследователя Ю. Пентикяйнена, посвященную личности одной исполнительницы, А.К. Байбурин отметил, что такой ракурс предполагает три основных измерения: «культурный репертуар, мировоззрение, история жизни. При этом мировоззрение и культурный репертуар относятся друг к другу как план содержания к плану выражения, а история жизни является временной осью их формирования и изменений» [Байбурин, 1982, с. 134]. В рассматриваемом нами случае, когда носителем традиции выступает семейно 7