Зиланов В. Дети войны о войне. Москва, 2020.

увидеть, что делается сейчас в эту торжественную мину­ ту на улице. Все было как обычно: шли пешеходы, ничего не зная о случившемся, на противоположенном балконе стоял маленький мальчик, повиснув на перилах, болтая ногой. «Ничего не знает и не понимает», — подумал я, и чувство жалости к нему мелькнуло во мне. А Молотов продолжал речь и, наконец, прозвучали ставшие лозун­ гом слова: «НАШЕ ДЕЛО ПРАВОЕ! ВРАГ БУДЕТ РАЗБИТ! ПОБЕДА БУДЕТ ЗА НАМИ!!!». Мы стояли с мамой лицом к лицу, не зная, что делать и что говорить. Она побежала на кухню, где стирала белье, потом опять ко мне. «Что же будет? Смотри, из Финлян­ дии, из Румынии — это клещи. Наверное, теперь Япония и Турция выступят. Где бабушка? Надо запастись продук­ тами. Нету денег. Как же они без подготовки? После двух лет войны», - перебивали мы друг друга. Мысли в голове летели, перебивая и сменяя одна другую. Мне захотелось на улицу — в комнате я не мог сидеть. Я хотел знать: что делается там? Знают ли? Мама распереживалась и, испугав­ шись чего-то, со слезами на глазах просила меня остаться. Радио молчало минут десять. Потом заиграл марш, который вскоре оборвался. И было объявлено в Москве угрожаемое положение. Приказы живо один за другим вылетали из репродуктора. Впечатление было такое, что вот-вот что-то случится, что теперь каждую минуту могут налететь самолеты. Я выбежал на улицу, купить что-ни­ будь про запас. Прошло всего каких-нибудь 15 минут, но у дверей магазинов уже чернели очереди. По улице Разина, через Красную площадь я вышел на улицу Горь­ кого. Все было почти как обычно. Только на Манежной у здания гостиницы «Националь» и на углу Кузнецкого, против Телеграфа, стояли внушительные толпы народа, которые молча слушали радио. Я смотрел на лица, ста­ раясь узнать впечатление, произведенное на них войной. 95