Зиланов В. Дети войны о войне. Москва, 2020.

Отец относился к религии настолько терпимо, насколь­ ко позволяла партийная дисциплина. Но он ее, бесспор­ но, в этом вопросе нарушал, поскольку его вторая жена Неля Даниловна была набожная, каждую неделю ходила в церковь. Тем более, ее сестра служила монашкой. Един­ ственно, отец всегда говорил: «Неля, ходи, молись, куда хочешь и когда хочешь, но чтобы мои партийные органы этого не знали». Тетя Пазуня знала, что я и Люся были крещеные. Нас бабушка крестила еще в Казани. У меня с собой был кре­ стик. Тетя Пазуня приходила к нам по субботам и вос­ кресеньям. Перед обедом вставала, начитывала молит­ ву, а когда отца не было, нас всех заставляла креститься. А в церковь мы не ходили еще с детского возраста. Нас к этому не принуждали. Отец просто сказал: «Кто хо­ чет — может ходить, не хотят — не принуждать». Тетя Пазуня оставила неизгладимый след в моей памя­ ти, поскольку она была очень добра, мягка, никогда не по­ вышала голос, но так говорила, что позавидовал бы лю­ бой другой воспитатель. Всегда не хотелось ее огорчать. Дядя Иван, брат мамы, Нели Даниловны, жил с семьей километров за шестьдесят-семьдесят от Львова, в селе За- лисцы. Иногда он привозил нам яблоки, фасоль, картош­ ку и другие продукты. На летние каникулы меня дважды отправляли к дяде Ивану. Спали мы, ребята, то на сено­ вале, то в хате. Пол в хате глиняный, застелен вышитыми гуцульскими ковриками —красиво! Но я в Залисцах чув­ ствовал себя неуютно, поскольку все говорили на укра­ инском языке, который я понимал, но на нем говорил с большим акцентом. В этой семье не принято было пос­ ле обеда благодарить за пищу, говорить «Спасибо», хотя я научился говорить по-украински «Дякую!». Но меня дразнили: «Дякую по спине лопатою!». Мне настолько не понравилось пребывание в селе, что я даже хотел бежать 74