Зиланов В. Дети войны о войне. Москва, 2020.

Как это и бывает, со временем люди как-то приспосо­ бились. Кто-то получил пропуск и уехал. Кого-то приюти­ ли сердобольные местные жители, а мы оставались жить на вокзале. И как старожилам нам принадлежала целая лавка. Мы ждали вызова. Так продолжалось около меся­ ца. Сначала я выходил на улицу, встречал и провожал по­ езда. Наблюдал за странным паровозом «овечкой», труба которого напоминала огромную перевёрнутую луковицу. Но потом эти мои культурные программы свернулись сами собой, так как сил уже не было. От голода я стал опухать. В отчаянии мама обменяла последнюю ценную вещь, которая у неё оставалась, — папины карманные часы на длинной красивой цепочке. Поменяла она их на три буханки белого хлеба и одну буханку чёрного. Неви­ данный мною белый хлеб был просто воздушным. Огром­ ная буханка сжималась, как гармошка, до размера одно­ го куска. Так мы познакомились с «американской помо­ щью», и она показалась очень вкусной. Вечером того же дня мы с радостью увидели в проёме вокзальной двери тётю Дуню, которая привезла нам этот проклятый вызов. Даже я, несмышлёныш, понял тогда, что мы спасены и бу­ дем жить. Через несколько дней мы оказались на станции Апати­ ты. Дальше нас не пустили, так как Мурманск ещё бомби­ ли. Мы поселились в деревянном доме на улице Апатито­ вой города Кировска. Нам выделили комнату площадью 8 квадратных метров в трехкомнатной квартире с отдель­ ной кухней. Преимуществом этого жилья было то, что в нём была холодная вода и канализация. Дом строился для работников НКВД. Здесь мы прожили более десяти лет. Кировск уже не бомбили, но вражеские самолёты всё же не раз облетали город на небольшой высоте. В шко­ лу №11 я пошёл в 1944 году, и хорошо помню, как при объявлении воздушной тревоги мы становились в пары 57