Зиланов В. Дети войны о войне. Москва, 2020.

Повторю несколько деталей об этой семье, которые имеют, если не прямое, то косвенное отношение к послед­ ствиям моего визита. У них было двое детей: дочь, моя двоюродная сестра Дуся, эвакуированная в город Энгельс на Волге (муж её, лётчик, был на фронте), и младший сын Нона, второкурсник Академии Художеств и любимый ученик академика живописи Юона. В июле 1941 года, в 19 лет, он ушёл в народное ополчение и пропал без ве­ сти, оставив незаживающую рану у родителей до конца их жизни. В те далёкие дни апреля 1942 года они надея­ лись, нет, просто верили, что Нона жив, быть может, ра­ нен, но что он обязательно вернётся домой! И вот стук в дверь, но вместо долгожданного сына на пороге стою я, жалкий укутанный скелетик, который просится в нахлебники и в тепло их дома-крепости. Дядя Боря очень рассердился моему неожиданному появле­ нию; он долго возмущался легкомыслием моего отца-бо- сяка, который всю жизнь витал в облаках и не сумел ма­ териально обеспечить семью, а потом вообще её бросил! (Да не бросал он нас, не бросал, а уехал на заработки!) «Да и мама хороша, — п родолжал он, — не захотела от­ править меня вовремя из города, сама погибла и оставила сына на произвол судьбы!» Тётя Сарра, никогда не имев­ шая в семье права голоса, молчала и тихо всхлипывала, умоляюще глядя на него. После довольно долгой и неприятной сцены меня оставили. Квартира состояла из двух небольших уютных комнат, кухоньки и сравнительно просторной прихо­ жей. Потолки в квартире были очень высокими, поэтому в прихожей у них были оборудованы антресоли. Дверок они не имели, но оказались весьма просторными — раз­ мером не менее 2 х 2 метра. Сидеть в них можно было с трудом, но лежать в полумраке - очень приятно. Туда меня и определили, предварительно убрав холсты и кра­ 23