Зиланов В. Дети войны о войне. Москва, 2020.

леса и болота Полесья, и он хорошо осознавал, что втор­ жение неизбежно. Почему этого не видели в Москве? Они там, сидящие за высокими красными стенами, наказывали только тех, кто сообщал о предстоящем нападении, за рас­ пространение ложных слухов. Эти люди, спасающие стра­ ну, именовались провокаторами и сурово наказывались, если не расстрелом, то ссылкой в Сибирь. По рассказам мамы, отец удивлялся, почему столько эшелонов с зерном и мясом следовало через Житомир-Овруч на запад, в Гер­ манию. Втот период страна уже недоедала и только воен­ ные гарнизоны, и наш Овруч снабжались неплохо. В то утро, 29 июня 1941 г., мы поднялись рано, чтобы успеть на наш «литерный» до рассвета, пока немцы не прилетели с очередной бомбёжкой. Но не совсем успели. Я помню это как в тумане, а моя сестра, Ада, говорит, что всё хорошо запомнила. Когда отец вёз нас на своём мото­ цикле с коляской через поле к железнодорожному вокзалу, немецкие «Мессеры» и «Юнкеры» начали предрассветную атаку. Отец остановил мотоцикл, и мы бросились в пше­ ничное поле. Мама несла меня на руках. Как рассказыва­ ла Ада, бомбы ложились почти рядом, когда мы лежали в поле. Но что самое удивительное, сестра говорит, что она не испугалась и даже хотела собрать незабудки, растущие в том поле, но мама почему-то это не позволила ей сделать. К счастью, бомбёжка быстро прекратилась. Как сказал отец: «Они сбросили лишний боезапас после Киева», где противовоздушна оборона была массированной, и немцы не всегда могли выбросить все свои бомбы. Поэтому Ов- руч и другие города на пути получали остаточную порцию. Я не помню расставание с отцом. Сестра говорит, что мы все плакали, а отец убеждал, что скоро встретим­ ся. Но нам больше не пришлось встретиться. Отец сразу же, не дожидаясь отправления, помчался в свою часть на очередной боевой вылет. Он тогда сказал нам: «Я должен 194