Зиланов В.К. Россия теряет Арктику? Москва, 2013.

няется. Более того, она подтверждена, хотя и не ратифициро­ вана Россией, межправительственным Соглашением с США о разграничении морских пространств в Беринговом и Чукот­ ском морях. Во-вторых, отказ от западной границы полярно­ го сектора 1926 г. и проведение линии разграничения Росси­ ей по Договору восточнее упомянутой границы ведет к пря­ мой потере рыбопромысловых площадей в 50— 60 тыс. кв. км с возможным выловом на них по экспертной оценке около 30— 40 тыс. т рыбы и ракообразных стоимостью не менее 1 млрд руб. в год. 5. О неточностях рыболовной и другой терминологии алогизмах в текстеДоговора Несмотря на то, что сам текст Договора и Приложение 1. Вопросы рыболовства содержат ограниченное количест­ во статей, касающихся рыболовства, в них имеются значи­ тельные погрешности в терминологии, а также алогизмы, что приведет, если не исправить, при их практическом примене­ нии не только по недоразумениям между российской и нор­ вежской Сторонами, но может вызвать обострение отноше­ ний и даже конфронтацию. Уже в самой преамбуле Договора и в частности в абза­ це 6 употребляется невиданное ранее в договорной практи­ ке словосочетание: «... прибрежных рыбопромысловых со­ обществ...». Что это такое? Прибрежных понятно. А вот «... рыбопромысловых сообществ...»? Рыбопромысловым может быть район, судно. Но тогда причем — сообществ? Далее в преамбуле используется термин «живые ресур­ сы», а в ст. 4 п. 3 «морские живые ресурсы». Это что разные или одинаковые понятия для целей Договора? В других пунк­ тах этой статьи используется термин «рыбные запасы». А в Приложении № I еще используется термин «запасов рыб». Чем вызвана такая различная терминология? В восьмом абзаце преамбулы термин «рациональное» почему-то относится к управлению «живыми ресурсами». Как правило, в международной договорной практике термин «рациональное» применяется в сочетании к «использованию морских живых ресурсов». 284