Зиланов В.К. Баренцевоморская ошибка Президента. Мурманск, 2012.

254 и законодательной и исполнительной власти. Дважды мы на совете ВАРПЭ рассматри­ вали этот вопрос и, вот несмотря на то, что более 60 %, 65 % водных биоресурсов, добыва­ ется на Дальнем Востоке, но тем не менее рыбаки Дальнего Востока 20 лет уже, испы­ тывая вот эти последствия линии Шеварднадзе-Бейкер, не хотели бы повторения подобного для рыбаков российских и прежде всего рыбаков Северно-Западного бас­ сейна. Я не могу не остановиться на одном только моменте. Меня несколько удивило, ну, первое, огорчило и удивило, что действительно та оценка, которая дана, прежде всего, рыбакам Северно-Западного бассейна со стороны представителей МИДа о том, что как бы не отстаивают национальные интересы рыбаки российские, оставляя рыбу за рубежом, в частности, в Норвегии. И на основе этого, самое главное, делается вывод, а что поте­ ряют? Да ничего не потеряют, и сейчас эта рыба не приходит в Россию, вообще забывая о том, первое, что это не соответствует действительности. Я хочу сказать, что из почти 4 млн т, которые производятся российскими рыбаками, пищевой рыбной продукции миллион триста, максимум 1,5 млн т идет на внешний рынок. Это первое. Второе. Вячеслав Константинович Зиланов уже говорил о том. что по району нор­ вежской зоны, по Шпицбергену сколько, так сказать, мы привозим и сколько оставляем за рубежом. Но вообще не видеть и не понимать того, что это рабочие места, это налоги, так, это сохранение доступа, самое главное, к ресурсам - к тому, к чему сегодня прико­ вано внимание человечества. Доступ к ресурсам, возможности эксплуатации и сохра­ нения вот этой истории рыболовства. Спасибо. Председательствующий. Спасибо. Вы хотели слово, да? Представьтесь, пожалуйста. В о р о н к о в Л. В. Воронков Лев Сергеевич, МГИМО, Центр северно-европейских и балтийских исследований. Вы знаете, я первый раз в такого рода обсуждениях участвую и, честно говоря, у меня очень неоднозначное впечатление о том, что здесь происходит. Но на всякий случай я просто задумываюсь над целым рядом вопросов, на которые я сегодня не получил от­ вета. Есть Договор о Шпицбергене. Мы, Россия, заинтересованы в том, чтобы вокруг Шпицбергена шел интенсивный рыболовный промысел всех государств - подписантов Договора о Шпицбергене. Мы заинтересованы в этом или нет? Наверное, нет. Есть еди­ ный биологический комплекс, как говорил наш коллега, в Баренцевом море. Главные от­ ветственные лица за этот биологический комплекс Россия-Норвегия. Нашим бы интересам отвечало создание кондоминиума российско-норвежского по регулированию всех этих вопросов, к этому надо вести дело. Так как мы не можем признать рыбоохранную зону, которую объявили в одностороннем порядке норвежцы, ... кстати, никто не признает, один из возможных способов де-факто создания такого кондоминиума - это работа со­ вместной рыболовной комиссии. Беспроблемно она будет идти? Конечно, нет. Сталки­ ваются интересы? Конечно, да. Тем не менее я думаю, альтернативы этому нет. Вообще любой договор подписывается не для того, чтобы подвести черту под прошлым, а за­ фиксировать какие-то позиции сегодня и наметить ситуацию на будущее. Мне в этой связи хотелось бы упомянуть еще об одном аспекте, который здесь со­ вершенно выпал, но он чрезвычайно важен - условия эксплуатации ресурсов на бывшей спорной зоне, совместная эксплуатация этих ресурсов. Это создает колоссальные возмож