Воронин, А. В. Кооперативная политика советской власти на европейском севере: центр и местные власти (1917 - начало 30-х гг.) : специальность 07.00.02 – Отечественная история : диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук / А. В. Воронин ; Мурм. гос. пед. ин-т. – Мурманск, 1997. – 383 с.

341 на 1929-1930 гг. - направленную на окончательную ликвидацию самостоятельности кооперации. Конечным результатом этой ак- тивности стало полное исчезновение большей части кооперации (за исключением потребительской и промысловой, впрочем, по- терявших большую часть кооперативных черт). В противоположность этому, начиная со второй половины 20-х гг. растет интерес к коллективным хозяйствам. Начало изменений в “колхозной” политике, как и ранее, совпадает с первыми проявлениями ослабления благосклонности государства к кооперации, но окончательная победа "колхозной" линии от- носится к 1929-1931 гг. И снова, как и в годы гражданской войны, колхозы не являются конечной целью движения. "Кол- хозное движение может подниматься к высшей форме - комму- не", - подчеркивает резолюция XVI съезда ВКП(б), хотя и с оговоркой о возможности перехода к ней лишь "при условии признания самими крестьянами снизу", и определением основ- ной формой коллективного хозяйства "на данном этапе" сель- скохозяйственной артели. 47 Однако, например, скидка по сельхозналогу определялась в 1929 г. в 60 % коммунам, и только 40 % - артелям. 48 Прицел на коммуну делает вполне объяснимым размах обобществления, обрушившийся на крестьян- ское имущество. И хотя центр стремился сдержать "коммуниза- ционные" настроения, общее направление развития организаци- онных форм сельскохозяйственного производства достаточно ясно. Причина же отказа от модели коммуны и утверждение формы сельскохозяйственной артели, по-видимому, заключается 47 КПСС в резолюциях... - Т.5. - С. 162. 48 Собрание законов... - 1929. - № 12. - С. 246.