Воронин, А. В. Кооперативная политика советской власти на европейском севере: центр и местные власти (1917 - начало 30-х гг.) : специальность 07.00.02 – Отечественная история : диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук / А. В. Воронин ; Мурм. гос. пед. ин-т. – Мурманск, 1997. – 383 с.

310 в другом случаях ведущее место в оценке занимали решения, принимаемые центральными органами власти, тогда как местным властям отводилась лишь роль послушных исполнителей. Однако подобные выводы строятся, как правило, лишь на априорных суждениях, мало подкрепляемых реальными данными. На деле же, взаимоотношения между центральной и мест- ными властями выглядят весьма сложными и подверженными ши- роким по амплитуде колебаниям, на различных этапах строя- щимся по разным схемам. Первоначальные подходы к кооперации были особенно раз- нообразны. Здесь лишь очень условно можно выделить общую тенденцию в кооперативной политике, к тому же и сама она подвержена существенным изменениям. Первые решения цен- тральных органов (конец 1917 - 1918 гг.) в целом довольно позитивны (правда, надо учитывать, что, как и во многих других случаях, позитивность здесь весьма относительна: принимаемые документы оказываются более лояльными по отно- шению к кооперации, нежели многие из предлагаемых проектов) - примером чему служит декрет о потребительской кооперации, принятый в апреле 1918 г. Политику же местных властей этого периода определить довольно сложно ввиду редкого их обраще- ния к этим вопросам (В Архангельске и в Карелии 6 докумен- тов, в Вологде - ни одного). Однако можно заметить, что на- правленность их решений выглядит более позитивно, нежели у центральных органов: тогда как соотношение позитивных и не- гативных документов центра составляет в этот период 56 % к 33 %, в Архангельске оно - 67 % к 33 %, а в Карелии - 50 % к 17 %. Возможно, подобная ситуация объясняется заметно меньшей активностью северных кооператоров в их послеок-